– Ты бы поберегла хлеб, – проворчал Смородник, заметив, чем она занята. – Когда ещё купим?
– Так Озёрье недалеко, ты же говоришь.
– А денег у тебя настолько много, что можешь позволить себе быть такой щедрой?
Ивняк постепенно закончился, и дорога снова вывела к полю – огромному, почти бескрайнему, сизому от росы и тумана.
– Если придётся, заработаю в Озёрье. Ты бы своего коня тоже угостил.
Мавна протянула Смороднику булку. Он быстро взглянул на неё, фыркнул, но вдруг осёкся, тихо охнул и замер, уставившись на пустырь. Его глаза расширились – будто он смотрел на что-то, чего Мавна никак не могла увидеть. Для неё пустырь оставался обычным топким полем, влажным и поросшим сорной травой.
– Да чтоб вас…
Козёл заблеял, натянул верёвку, стремясь убежать. Мавне пришлось спешиться и дать ему краюшку хлеба, чтоб успокоить.
– Что там такое? – спросила она. По спине ползали мурашки: она никогда не видела Смородника настолько ошарашенным.
– У него, должно быть, просыпается совесть, – едко заметил Варде. – Тут был наш город.
– Чей город?
Она и так догадалась. Город упырей. Но почему она ничего не видит, кроме поля?
Травы затягивал туман, белёсый и плотный. Наползал из низин, поднимался выше, окутывал каждый стебелёк. Ветер совсем перестал дуть, и от влажности стало душно, как если бы она вновь провалилась в самую топь.
– Ничего не делай. Не шевелись. Держись за мной, – тихо бросил Смородник.
Мавна видела, как он пытается незаметно приготовить оружие. Нож и стрелы слабо замерцали алым, но самое жуткое было не это.
Глазницы козлиного черепа у седла чародея тоже загорелись алыми огнями.
– Можешь не стараться, – хмыкнул Варде. – Всё равно не поможет. А о Мавне я позабочусь.
– Да о чём вы говорите?! – У Мавны заканчивалось терпение. – Может, объясните?
– Лучше прячься, – посоветовал Смородник, поворачиваясь к ней. Он сорвал повязку с шеи, собрал волосы в хвост и закатал рукава, чтобы ничего не мешало. Но чему? Битве? Страх растёкся по телу и стиснул горло, перекрывая воздух. Мавна тяжело сглотнула.
– А ты?
– Чародеи не прячутся.
Туман стал ещё плотнее. Мавне показалось, что она различает в нём какие-то фигуры. И правда: скоро стало понятно, что на поле собралась целая толпа.
Но не людей. Это были упыри.