Подтексты - страница 16

Шрифт
Интервал


Утро. Пора думать о земных.
Ночью снова: угол, бездна, квадраты…

Акростих Пётру Главатских

Пеплом дымит раскаленная сцена,
Ёмкость для сольного сердцебиенья.
Треском горящего нотного поля
Рвение духа выходит на волю.
Глаголить ритм, поднимая
Лавину чувственных рек,
Авангардно-свободно
Всеуслышанно каясь,
Акцентом звука пронзая
Тончайщие стены тел…
Снисходит крик в темноте,
Как плач об агнце света…
И.
Х.

Он (деньги) и я

Когда ты входишь в обветшалый кров,
Твой лоск встаёт павлином среди пыли.
И стопы книг (и на и под столом)
Лежат, желтеющие рты разинув.
А ты, смеясь, из шляпы достаёшь,
Как соль весьма изысканного трюка,
Горсть фантов: ЦУМ, театр, ужин в Турандот…
И вежливо протягиваешь руку.
И амбра в след играющих духов,
И вин стареющих кровавое наследие…
Одевшись в узко-чёрное столетие,
Ты мне бросаешь длинное вечернее
Огней московских полотно.
И я плыву в размеренных шелках
По мраморным парадным коридорам.
Я загораюсь вспышкой в зеркалах.
И пудрюсь в глянце царственных уборных.
Но только помни, мой роман с тобой —
Прогулка под Луной бродячей кошки.
Я незаметно ускользну домой,
В мой сад, где шаль скамейке брошена.
Веранда,
    книги,
        небосвод,
Под крышей скошенной.
Люблю с тобой,
        (и без тебя),
Смотреть
        на звезды я.

«Я разрешаю…»

Я разрешаю
    злиться
        волчицам.
Рычать
    и скалить
        клыки.
Я разрешаю
    резвиться
        львицам.
Ночью
    по звездам
        брести.
Я разрешаю
    птицам
        стелиться
Ситцем
    в небесную
        синь.
Я разрешаю
    лисицам
        слиться
С рыжей
    листвой
        осин.
Провозглашаю
    раскрыться
        всем лицам,
Частицам
    моей
        души.
Я пожелала
    свершиться
        жрицей
В храме
    цветущей
        Земли.
Сыпет
    крупицы
        корицы
Тёплое
    тёмное
        Инь.
Сила во мне струиться,
Тайна земных глубин.

Александра Быстрова

Повесть «Папа вырос» (отрывок)

Подобралась поближе к папе и включила диктофон. Мне хотелось узнать подробности, сохранить истончившиеся воспоминания.

Глава первая. Покидая отчий дом

Сердце тонуло в вязкости за грудиной. Колька ворочался, и панцирь кровати скрипом выдавал беспокойство. Мама, уставшая за длинный летний день, не реагировала на звуки из противоположной части комнаты – глубокий сон овладел ею до утра.

Колька пересчитал воображаемых овец, белых, кучерявых, до сорока шести. Дальше мысли сбились на волнующее: завтра начнётся новая жизнь вдали от дома. Самостоятельная.