– Да, повелитель! – прокричали вельможи.
– Все свободны!
В зале остались король, связной Хор и королева Фрея Золотокрылая.
– Связной, прошу вернуть пропуск. На выходе вас ждет несколько отрядов патрулей. По вашему приказу они отправятся на поиски.
– Есть, ваше величество! – связной снял брошку и отдал ее подошедшему слуге.
– Вы свободны.
Хор поклонился и улетел прочь через открытое окно тронного зала.
– Это какое-то наказание, – устало произнес Эмир.
Фрея подошла к мужу и заявила:
– Ты сам себя наказываешь, – ее крылья с позолотой и длинная красная грива с лазурной шерстью могли не хуже выражать гнев, чем ее супруг.
– Ты считаешь, я несправедлив? – Эмир повернулся к своей королеве.
– Ты никогда не был справедлив к Бальдру и Тюру.
– Я был бы куда спокойнее, если бы знал, чей он сын и кто его мать! – Эмир сел на трон и злобно прищурился.
– Его отец ты! А я его мать! И тебе бы пора это принять.
Эмир встал.
– Если ты не знаешь, кто его родители, то почему взяла его? У нас есть приюты, детские дома.
– Он бы там не выжил. Ты прекрасно знаешь, о чем я.
– Его так называемая болезнь. Я в курсе!
– Ты же убедился, что у Бальдра слабое сердце.
– Вот опять это имя? Почему ты назвала его именно так?
– Была записка! – Фрея не выносила эти вопросы, она по сто раз отвечала на них, но Эмир сходил с ума от ревности, невзирая на здравый смысл.
– Да, была! Я ее видел! Она была написано формально. Это ничего не доказывает!
– Это доказывает, что ты ревнивый грач! – прорычала Фрея.
Эмир отвел свои зеленые глаза от супруги и устало произнес:
– Я хочу понять, что любовь между нами настоящая, – король посмотрел под копыта.
Фрея посмотрела на стену, отделанную золотыми ветвями:
– А моего слова недостаточно?
Эмир промолчал. Ему уже под семьдесят, в то время как Фрее всего сорок. Он ее искренне любил, но его всегда мучила мысль, что Фрея стала королевой только из-за титула и роскоши. Потому он и срывает гнев на маленьком невинном жеребенке, непонятно откуда взявшимся. Ему стало бы легче, если бы он знал.
– Тебя с Тюром и… малышом будут охранять в царских покоях, пока злоумышленники не уйдут прочь, – Эмир перевел разговор в другое русло.
Фрея лишь улыбнулась. Когда Эмир называл Бальдра малышом, значит, он чувствует стыд.
– Тюру это не понравится, – сказала она.
– Я знаю. Но это все, что я могу сделать для вашей безопасности, – Эмир сказал «вашей», но имел ли он в виду и Бальдра?