Кучер стукнул в ворота сложенным кнутом. Ворота открылись мягко, без скрипа, и повозка проехала внутрь.
Из караулки высыпали трое гвардейцев. Самый красивый, высокий с вьющимися каштановыми волосами легко снял лею Агату с облучка и звонко расцеловал в обе щеки.
Мы робко полезли наружу, переминаясь возле повозки.
– Агата привезла свежее мясо! – восхищенно прицокнул языком брюнет с гладкими длинными волосами, собранными в низкий хвост. Двигался он с завораживающей плавностью. Значит, оборотень, скорее всего, пантера или леопард, только у них такая плавная походка, полная скрытой мощи. Возможно, отец Гвеля был таким же, ведь на что-то повелась моя маменька, раз собрала в своей постельной коллекции всю возможную экзотику? Мойра уставилась на брюнета, будто завороженная.
– Мы не мясо, – пискнула Бертиль. – Мы рекруты.
Леопард засмеялся, показав белые зубы с острыми клыками.
– Мясо, детка, мясо! Которое надо приготовить. Отбить, посолить, натереть пряностями, – он облизнулся, – обвалять в сухарях и отжарить!
Двое других подхватили веселье.
– Не пугай девочек, Норрис, – расслабленно отмахнулась лея Агата. Гвардеец так и продолжал ее обнимать, и она не собиралась покидать его объятий. Даже голову положила ему на грудь и закрыла глаза. – Примите и распишитесь.
«Как же с подпиской», – думала я, шагая за ним. Сразу видно, что у леи Агаты с этим гвардейцем неуставные отношения, и никто и ухом не ведет. Разве что он ее брат? Я посомневалась, но решила, что нет. Не брат.
– Идите за мной, – сказал третий, самый обыкновенный на фоне красавцев. Щупловатый даже. Никакой. Русые волосы, серые глаза.
Он привел нас на склад, где мы получили постельное белье и одеяла, дополнительный комплект формы, точно такой же, но с сапогами, перчатки, шапки, ремни, плащи. Тюк получился весьма увесистый и объемный.
– Нам что, не помогут это донести? – возмущенно сказала Мойра.
Бертиль нежно улыбнулась и похлопала ресничками, рассчитывая, что кто-то из служащих склада тут же бросится помогать.
Я молча взвалила тюк на спину.
Они просто не вытаскивали детей из воды в тяжелой намокшей одежде. Ким по весне провалилась под лед, хоть ей было запрещено там кататься, Брюн кинулась ей помогать, пришлось вытаскивать сразу двух дур, все время ожидая, что я сама тоже присоединюсь к веселой компании. Брюн истошно орала и молотила руками и ногами, ломала лед, увеличивая и без того большую полынью. Пришлось зарядить ей в лоб. Хорошо, что на крики примчался Гвель и кинул веревку. Идиоток удалось вытащить, и на другой день они стали пакостить, как и раньше. «Спасибо» не сказали ни мне, ни Гвелю. И хоть бы одна чихнула!