Бабка предупреждала зря. Анна и без того не решилась бы отправиться в лес одна.
Она просто пошла вдоль домов по застывшей, схваченной морозцем земле, испытывая детскую, ни с чем не сравнимую радость – так беззаботно и светло вдруг стало на душе.
Снега не было, но туман и мороз сотворили чудо, щедро присыпав всё вокруг хрустким пушистым инеем. Длинная белая бахрома свисала с деревьев, украшала крыши, заборы, серебрилась на иссохших редких травинках.
Анна остановилась у разросшегося шиповника, дёрнула за яркую красную ягодку, и закрутились в воздухе, затрепетали невесомые хлопья, запорошили холодной пыльцой лицо, запутались в волосах.
Захотелось побежать вприпрыжку, раскинув руки – просто вперёд. Просто так. Без цели, без всяких мыслей.
– Ты кто такая будешь? – неожиданно прозвучало сбоку.
Сгорбленная старуха, замотанная в платок до самых глаз, выглядывала из-за невысокого шаткого заборчика.
Её появление развеяло волшебство момента. Анна, не привыкшая к подобной бесцеремонности, огрызнулась:
– А вам зачем?
– Ты отвечай, коли спрашивают, поняла? А то разбегалася здеся, разошлася. Небось с Манькой с города явилася. Ты на неё не смотри. Манька, она многого не знает. Так. По мелочи кой-чего. Смятение увидеть может, маяту… Заговор вот на тесто затвердила и пользуется. А больше и ничего. Да.
– Вам-то что? Какая разница с кем я приехала и к кому?
– А такая, что здеся всё на виду. Приехала – дак назовися. Расскажи людям о себе.
– Хорошо у вас, – попыталась перевести разговор Анна. – Я так давно мечтала приехать в деревню!
– Смотри, как бы боком не вышла тебе поездочка. Тёмное время людей не щадит…
Обронив эту загадочную фразу, бабка вдруг замерла, вперив взгляд в одну точку.
– Эй. – позвала Анна. – С вами всё в порядке?
Бабка ей не ответила, продолжая таращиться в пустоту.
Озадаченная таким поведением, Анна чуть отступила. В поисках помощи, невольно взглянула по сторонам. А когда повернулась обратно – не увидела бабки! Лишь раскинулась по забору старая замызганная фуфайка, да дырявый серый платок свисал краем до земли.
Она что, разделась прямо на улице и потом вошла в дом? – изумилась Анна про себя. – Когда только успела? Странная какая-то, хорошо, что не моя хозяйка.
Домишко во дворе был под стать бабке – кособокий и обшарпанный, с давно немытыми подслеповатыми окнами.