– Попался, безобразник! Ну вот что. Если будешь жрать мои лекарственные травы, я приготовлю на ужин рагу из кроленя!
Лайнус покачал головой:
– Никаких кроленей не бывает.
– Ага, конечно, – со смехом сказала Оракл, не выпуская рогов.
– Вы же знаете, что я не вижу волшебных существ, – напомнил Лайнус. – Я вижу обычного кролика.
– У него рога, – сказал Уилл.
Лайнус с досадой топнул ногой:
– Я член общества сверхъестествознания! Я тоже имею право видеть магию!
Слепая ведьма покачала головой:
– Вы пришли только за этим?
– Нет, – ответил Уилл, указывая когтем на своё лицо. – Меня вчера ночью покусали.
– Хм, – сказала Оракл. – А в моём видении покусали парнишку в очках.
– Так и должно было случиться, – сказал Лайнус. – Но Уилл меня спас.
Оракл наклонилась к Уиллу, словно могла разглядеть его сквозь повязку на глазах:
– Вы поменялись судьбами. Потрясающе!
– Скажите, – перебил Лайнус, – если Уилл укусит меня, я буду видеть магию?
– Нет, – покачала головой Оракл. – Только прирождённые оборотни обладают магическим зрением. Большинство вервольфов – обычные люди, и городское проклятие держит их в неведении. Они даже не помнят, что творили в волчьем обличье. Ну, пошли. Некогда болтать. – Оракл вытерла веснушчатый лоб и жестом велела всем следовать за ней. – Вообще-то вы опоздали. Мы вас ждали завтра.
– Если вы ждали нас завтра, значит, мы пришли рано, – заметил Уилл.
– Только не надо логики. Если видишь одновременно прошлое, настоящее и будущее, иногда начинаешь путаться во времени. – Старая ведьма зашла за одно дерево – и тут же вышла из-за другого, в ста шагах от первого. – Идёмте же!
Кролень пытался вырваться, но тщетно. Несмотря на возраст и внешнюю хрупкость, Оракл Джонс была далеко не слаба. Она спокойно огибала стволы, наклонялась под нависшими ветвями и переступала через колючие кусты, как будто прекрасно всё видела.
Она привела гостей на задний двор, где к небу тянулись могучие сосны, отбрасывавшие густую тень. Оракл подула на большую красную свечу в подсвечнике, и фитиль сразу же загорелся. На полянке мгновенно зажглись ещё сотни свечей.
– Не ходите по могилам, – предупредила Оракл.
Зловещий свет озарил самодельные надгробия, наполовину скрытые дикими розами, терновником и чертополохом: «Здесь лежит Шарлотка, убитая грифоном», «Покойся с миром, Сандвич», «В память о моей маленькой Чиабатте», «Ты был слишком хорош для этого мира, Кетчуп», «Навеки в моём холодном сердце, Омлет с Беконом», «Незабвенной Жареной Курочке», «Спи спокойно, Колбаска» и «1910–1918, крошка Овсянка».