Неробов продолжает расследование и наведывается на пульт охраны. По словам Абросимова, там обитает сторож, он и сейчас не в себе. В его показаниях интересен один момент. Он отрицает, что отключил камеры на ночь, ссылаясь на приказ.
Сейчас он торопился исправить свой промах, и на мониторе замелькали фигуры оперов из оцепления, которые вели себя несколько агрессивно, более привыкшие не защищать, а карать.
– Что тебе сказал мужчина, который велел отключить камеры? – наседает Неробов на ночного охранника и получает описание мужчины лет сорока, моложавого, славянской внешности. Глаза близко посаженные, немного вдавленные, глубокие глазницы, – он повторяет слово в слово описание Виктории.
– Чем он объяснил распоряжение?
– Ничем. Предоставил удостоверение. Он из органов, – рапортует охранник.
– Как фамилия? Вы же смотрели его документы. В ваши обязанности входило записать его личные данные в журнал. ФИО, должность, место работы, точно время, к кому и цель посещения. Вас же инструктировали.
Охранник мямлит.
– Все произошло слишком быстро.
В коридоре шаги. Теперь сюда идет Башаров.
– Пффф, – улыбается Неробов. – Вот решил заскочить, ознакомиться с обстановкой прямо на месте. Будем сегодня совещаться?
– Сейчас мне неудобно. Давай ближе к обеду. Заканчивай тут.
Неробов получает у охранника видеозапись с наружной камеры. Собственно, там ничего нет, кроме мелькания оперативников, устанавливающих линию оцепления, но следователь копирует файлы, в том числе запись видео из коридора 12-го этажа, на котором можно рассмотреть оперативников, охраняющих доступ к месту происшествия. Если среди них находился тот, кто изъял чемодан, не занесенных в список вещдоков, но Неробов его не увидел.
В номере шел обыск, опера занялись поисками чемодана.
Всё, теперь можно отправляться в отдел.
На улице у него выпали глаза: грузовичок ждал Неробова на том же месте. Из открытого кузова доносилось благоухание: тополевые ветки испускали такой аромат, что ими была пропитана вся улица.
– Успели с работой? – спрашивает отец Нектарий.
– Она никогда не кончается, но я свою часть выполнил. Теперь в отдел. Прокуратура на соседней улице.
– Подброшу. Все равно по пути.
– Спасибо вам, отец Нектарий. Верно вы говорили, приходится возвращаться к нерешенным вопросам. Надеюсь, что все получится.