За все это село уже можно было отнести к посёлку городского типа, но такого пока что не случилось. Возможно, это хитрый манёвр местной администрации для того, чтобы это место из села сразу стало городом. Хотя, конечно, я и не представляю, зачем им может это понадобиться. В общем-то, мне было это и не сильно интересно. Подобных странных теорий насчёт всего вокруг я всегда выдвигал на будь здоров, чем порой сильно докучал родителям.
Моё сознание ожило после того, как я увидел знакомый одноэтажный домик, значительно изменившийся с момента моего последнего приезда много лет назад. Стены из покосившегося старого кирпича стали выглядеть по-новому из-за пластикового покрытия дома, которое имитировало доски. Окна тоже стали пластиковыми, старый побитый шифер куда-то исчез. Была исправлена куча мелких шероховатостей и неровностей, благодаря чему создавалось ощущение, что дом был совсем недавно построен.
Вот машина остановилась, и нам открыли ворота. Медленно мы въехали на красивую лужайку. Выйдя из автомобиля, я сразу же уставился на редко застигаемую мною красоту гармонии природы и человека.
Помимо отремонтированного дома, появились длинные клумбы с цветами, посаженных вдоль крыльца. Эти же растения выделяли бетонную дорожку, которая вела от места нашей стоянки прямо ко входу. В ракурс моего взгляда также попали: широкие качели, несколько высаженных молодых деревьев и вход в огород, что опоясывал дом с трёх сторон света, оставляя немного места для тех, кто захочет заехать сюда на машине в гости.
Услышав не сильно приятные и не очень тихие звуки запирания створок ворот, я обернулся и увидел, как родители уже вовсю болтают с дедом. Пока у них начинался этап бартера, во время которого разные штуки для хозяйства, которые было здесь не достать, обменивались на банки засоленных огурцов и помидоров, кассеты с куриными яйцами и бог знает, чем ещё, я прошёл на крыльцо, на котором сидела моя бабушка. В лице она почти не изменилась. Седые волосы уже понемногу проглядывались через её пышную причёску, которую она, как и подобает, укладывала лаком. Её зеленовато-серые глаза стали, как мне показалось, чуть тускнее за прошедшие годы. Ноги и руки чуть отекли, но выглядели вполне дееспособными. Морщин стало чуть больше. Последние разгладились, как только она меня увидела: