Карев решил отыскать контакты Дациса, но их не было ни в открытом доступе, ни даже во внутренней базе контактов. Весьма необычно.
Поразмыслив, Павел позвонил Квану:
– Слушай, дружище, не выручишь с одним делом? Мне бы телефончик Исаака Дациса… или хотя бы мейл. Не к спеху, можно вечером.
Пока Кван будет искать контакт Дациса, Павел решил поискать кого-то из других участников операции. Наверняка они будут доступнее. Корнеев, например, был доступнее некуда. Снаружи начал накрапывать дождик, и капли заскользили по лобовому стеклу прыгуна, летящего на автопилоте.
Поиск в сети позволил узнать, что кроме Дациса и Корнеева из их группы в живых осталось еще трое. Пашин, Хорошевский и Толочко. Карев запустил поиск по внутренней базе. В Москве из перечисленных оказался лишь последний. Василий Павлович Толочко. Капрал в отставке, ныне сторож на Крутицком подворье. Осталось только набрать номер…
Пять секунд спустя экран показал хмурое лицо на фоне расписанной фресками стены.
– Василий Павлович?
– Ну.
– Я следователь Предпоследнего дознания.
– А… читаю ваш «Бюллетень», да.
– Спасибо. Я сейчас расследую дело Ивана Сергеевича Корнеева.
Мужицкое, грубо слепленное лицо не изменило угрюмого выражения.
– Он вместе с вами участвовал в освобождении базы Казам-3 на Луне, – напомнил следователь.
– А, Корнет. Так он, значит, помер?
– Еще нет. Я бы хотел с вами поговорить о тех событиях, если вы не возражаете.
– Ну приезжай сюда. У меня смена только началась. Не могу никуда уехать, понимаешь?
– Хорошо. Я буду через сорок минут. Где вас найти на подворье?
– Я сам тебя найду. Встречу. Не беспокойся. Давай.
И Толочко отключился.
Павел вздохнул. День выдался насыщенный. Прыгун уже подлетал к району, где стоит здание Предпоследнего дознания. Как раз приближалось время обеда. Но придется лететь к свидетелю, пока тот готов разговаривать, а еду отложить до лучших времен.
Карев забил на панели адрес Крутицкого подворья.
* * *
Оставить прыгун пришлось недалеко от парка, окружавшего подворье. Дождь только что кончился. В тени тополей, роняющих капли с влажных листьев, надо было шагать минут пять к старинному четырехэтажному особняку, из-за крыши которого выглядывал темный купол.
Обойдя бежевый особнячок, Карев увидел ажурные кованные ворота и древний храм из красного кирпича. За открытыми воротами виднелась площадь, сдавленная двухэтажными флигелями справа и церковью слева. Вдалеке брела одинокая женщина в цветастом платке. Поразмыслив, следователь направился к храму.