– Кто-нибудь еще? Может быть, из коллекционеров или искусствоведов?
Старик покачал головой:
– Господин Сато был невысокого мнения о людях этого круга. Понимаете, эти картины… – степенный дворецкий вдруг запнулся, – они ведь не просто коллекция или престиж… Он говорил, что для него это… ну, очень важно, одним словом. Кстати, у господина Сато есть старшая сестра, госпожа Тахи. Думаю, она может рассказать вам намного больше.
– Спасибо, – следователь усмехнулся, выключая компьютер. – Я только что от нее.
– Правда? – чинный дворецкий вдруг заерзал на диване и сцепил пальцы рук. – А не было бы слишком дерзким с моей стороны спросить вас…
– Валяйте. – Гость энергично откинулся в кресле.
– Если это, конечно, не затрагивает тайну следствия…
– Спрашивайте!
Смоллер задумался, тщательно подбирая слова:
– Не обмолвилась ли она случайно о своих планах касательно дома господина Сато и… установленных здесь порядков?
– Если вы имеете в виду, оставит ли она вас на работе, когда получит дом в наследство, то я бы, честно говоря, особо не рассчитывал, – ответил следователь. – Но… как знать, может, Сато завещал дом не ей, а Виктору… или даже вам?
Смоллер грустно улыбнулся:
– У вас хорошее чувство юмора, господин следователь.
Помолчав, молодой человек поднялся.
Дворецкий вскочил следом:
– Чашечку кофе?
– Спасибо, нет. Меня уже сегодня поили.
* * *
Кафе, оформленное в средневековом стиле, в этот час было немноголюдным.
Каменная кладка, низкие крестовые своды, арки, массивные деревянные створки ворот, огромный камин с тлеющими углями, тяжелая, нарочито грубая мебель, свисающие на цепях литые подсвечники, мечи и щиты по стенам и дразнящий запах шипящего на огне мяса создавали атмосферу седой старины. Незримые лютни выводили ненавязчивую и приятную мелодию. Мрачный лысый официант в кожаной жилетке принял заказ, и Карев остался один.
В любой другой день он отправился бы в здание Предпоследнего дознания, чтобы обработать данные и пообедать, но сейчас было стыдно возвращаться. Карев понимал, что рано или поздно это придется сделать, однако, сколько мог, оттягивал неприятный момент. Угораздило же его так вляпаться! Он ведь был на хорошем счету у начальства, только-только наладил отношения со всеми коллегами, и теперь все насмарку. И чего ради? Тяжелее всего было думать о том, что Инна бросила его…