Тот день стал роковым для нас. Проснулся от разговора Ваньки. Сначала не понял что он там бормочет. А потом имя сестры услышал. В этот миг мое сердце остановилось… эта мразь ее к себе потащила. Вскочил с кровати и побежал в одних трусах к его кабинету. Пока бежал, в голове всевозможные сцены пронеслись. Как же я испугался тогда. Представлял как эта тварь ее трогает, как плачет она и просит прекратить, как бьет он ее чтоб замолчала. Пусть только тронет ее! Я убью его! Добежал наконец! Открываю дверь, а он голый стоит и член свой трогает, на полу лежит Лена без трусов со страхом в глазах. Больно он меня бил тогда. Зато на сердце спокойно стало. То что я увидел было ужасно, но главное там была не Катя…
Понял я тогда, что бежать нам надо. Уродов меньше не становилось в этой помойке. Я придумал план. Витька нам помог. Спасибо ему! Если бы он старожилу нашего дядю Лешу не отвлек, все полетело бы к чертям. Собрал ночью то что называлось «одеждой», украл у Пети деньги и мы отправились на свободу.
Первый день был просто прекрасным. Мы наконец почувствовали свободу. Мы могли гулять, громко смеяться и плакать зная, что нас никто не накажет за это. Ночь была теплой. Заснули под заброшенным зданием. Но с утра пришлось валить оттуда. Приехали две дылды и как начали нас прогонять криками и угрозами. Купили булочки и сок маленький. Все шло неплохо.
На следующий день к нам подошел полицейский. Думал нас заберет, а он сразу понял что детдомовские и деньжат захотел. Как будто у нас их было много. Пришлось отдать все что было. Начал думать где бы добыть еще. Начал воровать. Не хвалю себя за это. Но Катя кушать хотела.
Были легкие дни, когда получалось воровать. Иногда сразу замечали. Приходилось голодать.
Проснулся ночью, а Катя стонет. Вся мокрая и горячая как печка. Испугался. Не знал что делать. Жар все сильнее становился. Она бредить начала, зовет меня. Я говорю что рядом, что все хорошо. А она как будто не слышит. Вроде заснула. Утром перестала дышать.
После помню как меня пытались от ее маленького тельца оторвать. Я не хотел отдавать ее им. Я знал, что больше ее не увижу. Прости меня Катенька…
Меня привезли в участок, потом снова в эту дыру. Главная смеялась, утверждала, что знала как все будет, мол вот мне наказание за то что сбежали. Отвели в комнату. Я начал реветь. Не мог остановиться. Видимо осознал, что Катьки больше нет. А зачем мне жить дальше? Я во всем виноват! Не смог сберечь ее! В голове ее смех застрял. Перед глазами ее беззубая улыбка. Эти наивные глаза. Понял, что не смогу так больше…