– Ты это брось – тоска у неё. С какого такого?.. Тоска у неё!
Майя достаёт из сумочки смартфон.
– Вот, записала давеча мыслишку. – И без выражения читает:
О чести знать не каждому дано —
бесславный путь продлит иные мысли…
И ржа покроет души очевидцев,
кому и без того чихать на всё давно…
И возвращаясь в амплуа обывателя:
– Кстати, какое там письмецо накатала ты президенту?
Тапа моргает, – ей, видать, «мыслишка» подруги не ясна. Да и вопрос тоже вовсе некстати.
Майя успокоительным тоном:
– Не ломай голову, мент, не Тютчев это. Мои собственные. А что касается письмеца, то мне интересно просто… И главное, скажу тогда в награду, какая сорока принесла на хвостике своём сию повестушку…
***
Проснулась, огляделась, снова стала утопать во сне…
Стучат в железные ворота в ночь, основательно стучат, по-хозяйски. А мне тогда поручили охрану складов. Чтобы, значит, не получился в городе разгуляй. Открываю со скрежетом, но в полметра прореху. Крепкий стоит передо мной мужик, но не крепче меня.
– Чего колотишь?
– Вина хочу.
– А ещё чего?
– Ты чё, не знашь меня?
– Знаю.
– Ну.
– Не понукай, не запряг. Ладно, дам. Но сколько сам, один, сумеешь вынести. Годится?
Вижу, играет желваками, но терпит. За ним ватага, но и за мной тоже могут быть бойцы, он же не в курсах.
– Ладно, показывай.
Прошёл за мной, задумался у штабелей с бочками, хвать одну на бок и покатил.
И повадился так-то еженочно, пока я ему не вмазал промеж глаз. И прекратилось нашествие.
Маленькая Тапа пригрелась под правой мышкой своего дедушки-крёстного Гаврилы Гаврилыча и слушала его рассказ про Котовского, о котором она слышала из какого-то взрослого фильма. Дед рассказывал не Тапе… а кому, кому?.. Тапа забыла.
– Вот он вдруг опять является ко мне, и, главно, днём и трезвый и говорит: вступай в мою шайку-лейку. Ты мне подходящ.
А я росту два метра и ещё какие-то сантиметры – и мощь моя, вижу, его привлекает, я ж не просто крепкий, я могуч, замечательный экземпляр для его воинской потехи. Однако на тот момент я уже вступил в партию большевиков и был инструктирован на такой вот случай, как сегодняшний. Но, разумеется, на сей счёт не распространяюсь.
– Знаешь чего, – говорю ему, как бы поразмыслив, – спасибо, конечно, за лестное предложение, но… скажу по совести и по расчёту: лучше было бы тебе к нам пойти со своей командой, – и объяснил почему: – Ты у нас вырастишь до большого полководца… не то что теперь ты есть – или бандит, или хулиган… ужель устраивает тебя таковское положение?