Голова сильно гудела. Первым делом я приоткрыла палатку. Легко дёрнула за собачку – и вжух! Утренний ветерок ворвался внутрь, разбавив степную духоту. Несмотря на ранее утро, солнце уже нагрело палатку, что невозможно стало в ней находиться. Моя соседка Тома всё ещё спала. Я быстро натянула шорты, майку, пригладила свою мальчишескую причёску и на четвереньках выползла из душного заточения. Сделала вдох-выдох – попытка успокоить пульсирующие виски не удалась. Повеяло нежным запахом степных трав: мяты и шалфея. Такие бабушка в огороде сажала и добавляла в чай. Я решила насладиться утренней прохладой, пока испепеляющее волгоградское солнце не окутало всё вокруг. Двадцать палаток выстроили накануне в три ряда на крутом берегу Волги. Ещё одна с провизией находилась поодаль. А рядом с ней соорудили костровую – место, где готовили еду по очереди, смотря кто дежурил. Туда и пошла бы, но вожатые не разрешали покидать палаток до подъёма. Поэтому я тихо села на корточках возле палатки и любовалась рассветом.
– Тише-тише, – донеслось из кустов на берегу.
– А-а-ай, больно, – послышалось в ответ.
– Да не кричи ты, спалят.
Мне стало интересно, чьи же это голоса. Я тихонечко надела кроссовки и стала закрывать палатку, чтоб не налетела мошкара. Тут проснулась соседка.
– Ты куда? – спросила она меня.
– Да там кто-то бродит. Пойдём глянем?
Тому не нужно долго уговаривать. Вот она уже стояла рядом, ее ноги скользнули в шлёпки, и мы тихонько подкрались к крутому спуску. Из кустов выбежала девушка с каре, и мы сиганули за дерево. Хорошо, обе худые. Без проблем поместились и стали наблюдать. Я узнала Тоню. Она на три года старше нас. Ей тогда было шестнадцать. А за ней бежала рыжеволосая Галя с иголкой в руках – самая старшая в лагере. Вчера как раз отметила семнадцатилетие.
– Да подожди, осталось немного, – догоняла она подругу.
– Не хочу я, передумала, – спорила та с Галей.
– Ты чё, слабачка?
– Видимо, да.
– Ты ж сама хотела. А родители не давали.
– Хорошо, давай ещё раз.
Девушки не стали прятаться в кусты, а сели прям на берегу. Галя была спортивного телосложения и уверенной рукой направила иголку к пупку Тони. Та всей своей гримасой показала, насколько ей больно, страшно.
– Чего они делают? – спросила я, повернувшись к Томе. А увидела лишь подругу, крадущуюся в сторону к лагерю.