Василиса забрала один экземпляр, второй взял Иван, протянул Марье Моревне, но та только посмотрела в начало списка и отмахнулась, мол, тебе нужнее.
– Пока свидетели читают, я вам покажу, кого увижу, – Петька встал на цыпочки.
– Вон, видите, Руслан с Людмилой. Тоже свидетели. У Руслана ножны пустые. Он с некоторых пор, как кого бородатого увидит, сразу за меч хватается, вот у него меч и забрали. Справа от них у блюда с ананасами Ванька Корабельщик с Забавой. Они на летучем корабле прибыли, а пропуск не судно не оформили. Пришлось к елкам в лесу причаливать. Пока слезали на землю, обкололись. Забава сильно ругалась – выясняла, почему Ваня пропуск не заказал, уколотые места не стесняясь демонстрировала. Если бы не массажист одного из гостей – Клавдий, до сих пор не утихла бы. Колобок ему помогал. А в центре той большой группы Ромео и Джульетта. У них больше всего гостей, потомки противоборствующих сторон решили заключить временное перемирие в честь праздника. Они, кстати, от каждой семьи по кандидату выставили. На них многие ставят. Ой! Я сейчас!
Петька метнулся ко входу и вскоре вернулся, следуя на шаг позади Вия.
Вий подошел, чинно поздоровался с Батей за руку, В сторону Марьи Моревны наклонил голову, Ивану с Василисой коротко кивнул.
– Я так понимаю, – сказала Марья Моревна, что в свидетелях все влюбленные парочки. По романному задумано.
– Да, постарались, – сухо ответил Вий. – Романтично, а для свидетелей еще и практично. На тыльной стороне горы специальные кабинки пристроены, чтобы свидетели могли в перерывах уединиться. Там и музыка, и напитки, и закусить есть чем. Главное, конечно, награды за добросовестность, усердие, самоотдачу – тоже уже там, в коробочках.
Вий повернулся к Василисе, читающей программу, и добавил:
– Можешь не листать. Про награды в программках не пишут.
Василиса прочитала еще страничку и вдруг, выронив брошюрку из рук, покраснела и спрятала лицо на груди Ивана:
– Я не смогу. Я стесняюсь. Неужели даже простынку не дадут.
– Чего там? – спросил Иван.
– Ой, Ванечка, на семнадцатой странице такое написано! Я не смогу. Ты меня потом разлюбишь!
Марья Моревна выхватила программку из рук Ивана, пролистала и молча показала семнадцатую страницу Бате.
– Плохо, – после паузы проговорил помрачневший Батя, и в голосе его послышался звук, напоминающий гул приближающейся горной лавины. – Так не пойдет.