– Я не отказываюсь, – хмуро бросил Маркус. – Но ты ведь явно не собираешься ограничиваться только приятными заботами?
До чего было проще работать с деревенскими неучами. Послал же Рамон на мою голову это упрямое недоразумение!
– Требования стандартные для всех рабов. Уборка в доме, растопка печи, помощь в закупе продуктов и дров, готовка, помощь с купанием и нарядами, стирка, работа в саду. В свободное время – изучение местной культуры и хороших манер, принятых в нашем обществе. Как видишь, ничего унизительного. И, разумеется, никаких дерзостей, ребячеств, флирта и пустой болтовни. Ко мне обращаться на «Вы» и добавлять «госпожа». Проявлять почтительность и не пытаться командовать.
– То есть вести себя как молчаливый послушный истукан? Спасибо, мне это не подходит.
Я готова была взорваться от гнева. Мне казалось, что все, он уже почти согласен. Да и какой смысл упрямиться? Условия были максимально щадящими. Я уже намекнула ему и на более тесный контакт в ванной, и перечислила самые необременительные задачи. Любой другой на его месте согласился бы, а этот ни в какую!
– Хорошо. Тогда я просто посижу пока здесь и посмотрю, как ты справишься с желанием сходить в туалет, – один только Далар знает, чего мне стоило сохранять спокойствие. Мысленно хотелось придушить Маркуса.
С несколько минут он молчал. Затем проворчал:
– Неделя. Никаких «Вы» и «госпожа». И ты не будешь просить меня воздерживаться от шуток.
Час от часу не легче. Шутки-то ему зачем сдались?
– Две недели. На «Вы». Без шуток и комментариев.
– Вообще-то, когда торгуются – принято идти на уступки, – попенял мне Маркус.
– Я и не торгуюсь. Условия были обозначены. Дальше сам решай. Или соглашаешься, или готовься обмочиться на моих глазах.
Как я точно считала его страх опозориться перед посторонним человеком! Это явно его пугало!
Но я все равно рисковала. Если выберет второй вариант, у меня не останется способов давления.
Маркус снова молчал. А я буквально чувствовала, как бешено колотится мое сердце в ожидании решения. Или он сейчас соглашается, или я уже попросту не знаю, как еще на него влиять.
– Хорошо, я могу допустить, что соглашусь побыть у тебя в услужении две недели. И даже постараюсь обращаться к тебе на «Вы» и называть «госпожой». Но пойми – я не смогу молча выполнять приказы: не в моем характере вести себя как раб. У меня при всем желании не получится.