1. Гарантировать неприкосновенность делегатов, продлить их полномочия до XXIX съезда КПСС.
2. Объявить отставку ЦК КПСС во главе с Политбюро и не избирать в члены руководящих органов съезда за развал работы по выполнению Продовольственной программы, решений XXVII съезда КПСС и XIX партконференции.
Персональную оценку каждому секретарю ЦК, каждому члену Политбюро дать на съезде.
Прошу поставить вопрос на голосование».
Зал затих. Растерялся и Горбачев, но быстро справился с собой:
– Думаю, что к этому вопросу мы еще вернемся. А сейчас будем продолжать работать по программе. Так, товарищи?
Кто – то из первого ряда громко поддакнул:
– Да!
Михаил Сергеевич удовлетворительно кивнул, мне показалось, что он обрадовался даже такой поддержке.
– Хорошо. Относительно президиума можно ставить на голосование?
Тот же голос немедля поддержал генсека, хотя остальные помалкивали. Но генсеку было достаточно и этого. Съезд пошел своим чередом. А жаль. Революционное предложение Блудова мне понравилось, хотя и я и многие другие делегаты понимали, что не по собственной инициативе просто магаданский шахтер озвучил столь радикальное предложение, за ним стоят определенные и весьма влиятельные люди.
Заседал съезд почти две недели, со 2 по 13 июля. Первые семь дней я бы определил, по аппаратной терминологии, периодом «убалтывания» делегатов. То есть доведения их до крайней степени физического и морального утомления, когда у человека остается только одно желание – побыстрее вырваться из этого партийного вертепа и вернуться домой.
Мы детально обсуждали все возможные резолюции, ломали вокруг программного заявления съезда под названием «К гуманному, демократическому социализму» (в кулуарах его именовали «туманным»). Мы заслушивали многословные и нужные отчеты членов Политбюро, заседали в разного рода секциях, создавали какие-то комиссии, пытались разобраться в лавине бумаг, обрушившейся на делегатов. Бумаги эти были отпечатаны тиражом 130 тысяч экземпляров, а их общий объем составлял свыше миллиона страниц!
На московских улицах стояла жара. Делегаты получали известия о вызревшем небывалом урожае. Всем хотелось домой, уже сочинили стишки, которые зашелестели по рядам: «Травы не скошены, бабы заброшены, зерно опадает… съезд заседает».
Вечером 9 июля началась заключительная фаза съезда, продолжавшаяся до вечера следующего дня. Горбачев предложил делегатам новую редакцию Устава КПСС, что, по сути, означало: в стране провозглашается новая партия федералистского типа. Республиканские организации самостоятельны в разработке программных и нормативных документов, структура вертикального соподчинения упраздняется, партийные комитеты из органов «руководящих» переводится в «исполнительные», лишь «координирующие» деятельность первичных парторганизаций. Генеральный секретарь ЦК избирается на съезде, что выводило Горбачева из-под опеки Пленума ЦК и качественно усиливало его контроль над КПСС.