В дверь робко постучали. Валерия метнулась и распахнула её. На пороге стоял Ахмед. Какое-то время он пожирал её глазами. Валерия понимала: муж измучен трудовым жарким днём, капризными крикливыми клиентами, замечаниями и унижениями руководства… не присесть лишний раз, не поесть…
Она бросилась в его объятия. Он ответил на её нежность, но несколько неуклюже, вмиг воспламенился от прикосновений, принялся осыпать её шею поцелуями, с порога волоча Валерию, обмякшую в его руках, в сторону кровати, хрипло шепча: «Хабибти, я так хочу тебья»… Сначала она сопротивлялась, но не так, чтоб сильно.
– Ахмед, погоди, давай поужинаем… – проговорила она дрожащим голосом, но, поняв, что сейчас это ни к чему – с неё уже срывали бельё, поддалась и наконец была подмята под него и надёжно зафиксирована. «Ах…» – только и успела выдохнуть Валерия.
Очнулись они только глубокой ночью.
– Что за запахи? – настороженно спросил Ахмед, поведя носом.
– Я приготовила тебе ужин, хабиби…
Он вскочил. Как был, в трусах, подбежал к плите. Заглянул в кастрюлю и в сковородку с цыплёнком, который давным-давно остыл, посмотрел на заветрившийся салат.
– Что??? Ты использовала газ?? Что ты наделала!!!
– Да, использовала… – удивлённо протянула Валерия, приподнимаясь на локте. – Что не так?
– Что ты наделала… За газ, хабибти, отдельная плата. Это Египет, – завизжал он.
Он был голоден. Поэтому, невзирая на возмущение и злость, принялся за ужин прямо там же, где и стоял, у плиты. Валерия издалека смотрела, как он руками разрывает сочащуюся курицу на части и запихивает себе в рот, жадно поглощая её, жир стекает по рукам; лепёшкой зачерпывает из кастрюли горсти риса и жадно заедает курицу, глотает, не успевая всё как следует прожевать. Он был так голоден, что ел и не мог остановиться.
– Надо заплатить дормену, – с набитым ртом, вытирая жирные руки о трусы, проговорил он, с трудом подбирая слова.
Валерия смешалась.
– Сколько?
Насытившись, он вытер тыльной стороной ладони заляпанный куриным жиром рот и прямо из баллона большими глотками запил еду водой, вернулся в постель и устроился у Валерии под боком.
– Десять… – ответил Ахмед и добавил, – сейчас у меня нет. Придётся тебе заплатить, хабибти.
– Конечно, не думай о деньгах, милый. Ты наелся? – Валерия потянулась к сумке, нашла пятидесятидолларовую купюру и отдала Ахмеду.