Как только она приблизилась к его кровати, чтобы помыть пол, он слегка коснулся её руки, взглянул на неё снизу вверх своими бездонными страдальческими глазами, мгновенно вызвавшими яркий румянец на её пухлых щёчках с ямочками, и умоляюще попросил «Спрайта».
– «Спрайт»??? Вы что, господин Ахмед… вам нельзя! У вас была операция. Нужна строгая диета… – начала было отнекиваться нянечка.
Но он сжал руку девушки крепче и буквально испепелил её, как умел это делать, своим особым взглядом, произнеся с сильно заметным восточным акцентом:
– «Спрайта»… И пусть это останется нашей тайной, – своим неповторимым бархатом голоса, сражающим наповал весь женский род.
Это сломило волю девушки, и она, вся рдея, выбежала из палаты, шепча:
– Ну хорошо, хорошо, Ахмед…
«Будет тебе и «Спрайт», и всё что ты захочешь», – решилась смущённая девушка и вскоре стояла у постели больного с непрозрачным пакетом в руках, на дне которого в бутылке весело булькал-шипел вожделенный напиток.
Два литра охлаждённого «Спрайта» были проглочены залпом за какие-то секунды. Пустую бутыль – конспиративно в тот же пакет и сразу же вынести на помойку за территорию клиники во избежание разоблачений.
Ахмед, от души залившись «Спрайтом», лежал довольный, ждал выздоровления, в животе его весело побулькивало. Но что-то пошло не так, и к ночи началось. Рези в животе были такими сильными, что на ноги были подняты все… и хирургическое отделение вместе с реанимацией, и соседние – терапевтическое, ортопедическое, гинекологическое и офтальмологическое. «Спрайт» не тот… Просроченный…» – сделал вывод больной за минуту до потери сознания.
Лечащий врач, на удачу дежуривший в эту ночь, осмотрел его, ничего не понимая: выздоровление пациента шло по плану, хоть операция и была тяжёлой. Ещё пара дней, и можно было его готовить на выписку. Что произошло, из него выбить так и не удалось. «А не «Спрайта» ли ты глотнул, дружок? А?» – шевельнулось подозрение в мыслях врача. На его прямой вопрос об этом Ахмед вытаращил на него глаза, полные ужаса, и не переставал кричать от боли. Над Ахмедом всю ночь трудились реаниматологи, хирургическая медсестра с капельницей и какими-то трубками, санитарки с тазиками и одноразовыми пелёнками. В процессе правда была установлена: «Это был «Спрайт».
Валерия, примчавшаяся в больницу, с порога обвинила всех и вся в непрофессионализме и пригрозила «всю клинику разнести, камня на камне не оставить, писать в прокуратуру и всех отдать под суд». Наутро больного, которого наконец перестало рвать, увезли в реанимацию, подключили многочисленными трубками к каким-то приборам, приказали еду не давать, из питья – только кипячёную воду в ограниченном количестве, и приставили к нему на постоянной основе опытную медсестру предпенсионного возраста, которой было дано чёткое указание: бдеть за всем происходящим вокруг непредсказуемого пациента. Расследование недавнего внештатного инцидента указывало на ту самую нянечку, но, поскольку доказать её вину не удалось, расследование закрыли.