– Первая шеренга, огонь!
Палец потянул спусковую скобу, и выстрел его мушкета вплёлся в общий ружейный залп.
– Вторая шеренга, огонь!
Неподалёку от русского строя пули свалили несколько десятков всадников и коней. К сверкавшим на солнце штыкам подскакало только лишь с десяток самых отважных.
– А-а-а! – Горец вздыбил коня и, осаживая его, хлестнул кривой саблей наотмашь. Клинок просёк каску резко отпрянувшему Мирону и не достал до его головы самую малость.
– На-а! – Калюкин с Ярыгиным, подшагнув, ударили одновременно штыками. Ванькин вонзился татарину в ногу и, видать, задел своим жалом животное. Конь опять вздыбился, и Стёпкин штык прошёл мимо цели.
– Да чтоб тебя! Зараза! – выругался Тимофей, перехватывая мушкет левой рукой. – Вот ведь какой юркий, посечёт ребят!
Правая рука выхватила пистоль из кобуры, отжав курок, он выскочил из строя и с пяти шагов разрядил его в горца. Пуля ударила всадника в бок, и он выпал из седла на землю.
– Перезарядиться! – разнеслась по шеренгам команда майора. – Стоим на месте, братцы! Держать строй!
Откатившаяся вглубь долины ханская конница скрылась в клубах пыли, зато теперь проступила густая толпа неприятельской пехоты, шедшей в сторону русских.
– Ого, эдак они всей массой на нас скоро навалятся! – проговорил озабоченно Ярыгин. – Где же наши-то?!
– Не бои-ись, Рыжий, сейчас выйдут, – хмыкнув, проговорил Чанов. – Мы авангардом за версту от них шли. Небось, совсем скоро подтянутся.
Словно в подтверждение его слов позади раздались командные крики, и из дорожного поворота показалась голова колонны Томского пехотного полка.
– Ваше высокоблагородие, к вам вестовой от генерала! – крикнул майору штаб-трубач.
К Кетлеру подбежал унтер-офицер и зачастил с докладом.
– Эскадронам рассыпать строй! – скомандовал тот, выслушав вестового. – Принять всем вправо!
Мимо протопали первые роты пехотинцев, командиры развернули их из походного строя в боевую колонну. Обгоняя сбоку строившихся, вперёд пробежало несколько сотен егерей. Они рассыпались в цепи перед пехотинцами и пробежали чуть вперёд. На поле захлопали редкие пока ещё выстрелы.
– Штуцерники палят, – узнав особый бой винтовальных стволов, уважительно проговорил Блохин. – У них за четыре сотни шагов стрелки уверенно лупят, стволы чуть длиннее наших, а значит, и прямой бой лучше будет, но и наши, конечно, хороши. – И ласково погладил казённик своего кавалерийского штуцера.