* * *
Весь день Лика ждала возвращения Бориса, занимаясь домашними делами. Однако ближе к вечеру он написал, что ему придется задержаться на работе до закрытия салона. Коллега заболел, а больше выйти некому. Погулять Лике так и не удалось.
Около одиннадцати заскрежетал замок. Лика уже почти спала, однако на этот звук учащенно-радостно забилось сердце, и она пошла встречать Бориса. Он стоял в коридоре с букетом алых роз.
–
Зая, прости, пришлось сегодня весь день работать. Этот скромный букет, надеюсь, поднимет твое настроение.
Он подошел к ней, нежно и долго поцеловал.
–
Спасибо, мне правда очень приятно. Жаль, что не получилось погулять, я так хотела. Может быть, тогда завтра?
–
А, погулять. Да-да, завтра непременно. Я так устал, пойду помою руки, потом ужинать и сразу спать. Просто с ног валюсь от усталости. Да, кстати, поставь мой телефон на зарядку, а то он почти сел.
Борис ушел в ванную, а Лика понесла телефон в комнату. В этот момент пришло какое-то уведомление. Лика машинально посмотрела на экран, забыв, что несет не свой телефон. Сообщение было коротким – Лика поневоле увидела весь текст сразу: «Спасибо за страстный вечер, мой ненасытный тигр».
Воздух вдруг закончился, свет погас, потолок обрушился прямо Лике на голову, потом начали осыпаться стены, пол полетел в пропасть, и Лика вслед за ним. От шока, и боли, и ужаса Лика не могла ничего произнести, но внутри нее нарастал крик – оглушительно громкий, утробный, мощный. С этим внутренним воплем Лика продолжала падать в бездну обиды, отчаяния и непонимания. Вместе с ней падал весь ее привычный мир: летели вниз куски стен и креплений, люстры и входные двери, чайники и утюги, диваны и подушки, деревья и цветы, светофоры и машины, надежды и иллюзии, мечты и планы, счастье и спокойствие, гармония и доверие. И не было этому конца.
ГЛАВА III. НЕСОВПАДЕНИЯ
Мужчина должен быть свиреп,
гласит отличная испанская поговорка.
Базаров, «Отцы и дети» И.С. Тургенева
Высокий мужчина, одетый в традиционную зимнюю одежду – черный пуховик, черную шапку, синие джинсы и черные ботинки – шел, спешил, торопился, поминутно поскальзываясь на льду тротуара и матерясь. Длинными руками раздраженно размахивал, пытаясь придать этим своим суетливым ногам еще больше скорости. Выражение веснушчатого овального лица, обычно открытое, добродушное, теперь было в высшей степени сосредоточенным. Быстрый взгляд влево, вправо, снова влево – и мужчина в три прыжка пересек оживленную улицу. Остановился перед дверью паба. Отдышался. Посмотрел на часы. Подумал: «Опять опоздал». Решительно взялся за ручку двери, открыл, вошел и огляделся. Паб был полон, как всегда в пятницу, людьми, отголосками их разговоров, смехом, звоном бокалов, запахами копченых крыльев, гренок с чесноком, луковых колец и сырных шариков. Раздражение как рукой сняло. За дальним столиком его уже ждали трое: друзья детства, Борис и Серый, и брат Борьки – Леха. Он устремился к ним. Первым встал для приветствия Серый – невысокий, но коренастый и широкоплечий мужчина с максимально короткими черными волосами, грубыми чертами, неаккуратно разбросанными по квадратному лицу, и маленькими глазами, беспокойно бегающими под нависшими над ними густыми черными бровями. Потом поднялся Борис.