Утром, умывшись и позавтракав, Сашка надел наглаженный с вечера костюм и белую сорочку. Глажка тоже оказалась тем еще приключением. Гладить пришлось на обеденном столе, постелив на него старое одеяло. Утюг представлял собой чугунную гирю с металлической ручкой, держаться за которую надо было через полотенце. Нагревался он на газовой плите. Долго. Сашка точное время не засекал, но не меньше 15-20 минут. Потом, обмотав руку полотенцем, надо было хватать этот кусок чугуна и, пока не остыл, гладить вещи. С непривычки парень несколько раз обжегся и чуть не сжег пиджак. Но все-таки отутюжить костюм и сорочку удалось без фатальных последствий для парня и самих вещей. После глажки чистка обуви была настоящим отдыхом. Нанес ваксу щеточкой на ботинки, хорошенько прошелся по всей поверхности, и в заключение натер шерстяной тряпочкой до зеркального блеска.
Пред тем, как выйти из дома Сашка посмотрелся в мутное зеркало, висевшее в прихожей. Оттуда на него глянул обычный парень, каких он видел во множестве на улицах нынешней Москвы. Отличали его от них разве что излишне холодный, настороженный взгляд и немного щегольски внешний вид, но другой гражданской одежды у него не было, не идти же в первый раз в школу в камуфляже. Хотя, как заметил Сашка, в этом времени многие ходили в полувоенной одежде. Сочетание красноармейской гимнастерки с обычными гражданскими брюками было здесь в порядке вещей. Вообще, одежда на людях отличалась однообразием и мрачностью. Можно было бы, конечно, списать это на военное время, но ведь приобретались эти вещи до войны.
Вышел загодя, чтобы до начала уроков застать директора на месте, представиться, оформить документы. Изначально предполагалось, что устраиваться в школу он пойдет вместе с Волковым, чтобы случись какие вопросы, было кому на них ответить, но майор пока остался на базе, и когда он вернется оттуда, было не понятно. Так что решать все щекотливые моменты придется самостоятельно. Сашка на зубок выучил свою легенду. Еще бы! Его так гоняли в секретной части на Лубянке, что он уже и сам поверил в свое нынешнее происхождение с родителями нелегалами-антифашистами, но на каких-нибудь мелочах вполне мог и проколоться. Оставалось надеяться, что директор школы, или кто там будет у него принимать документы, не станут особо вдаваться в тонкости его биографии.