Конференц-зал, где проходили совещания, находился по соседству с кабинетом Земенского. Это был большой зал с длинным столом на шестнадцать человек, в конференц-зале дополнительно вдоль стены размещались стулья на десять человек. Мы ворвались в конференц-зал, думая, что он был пуст. Но он был весь заполнен нашими коллегами, во главе стола по центру в чёрном кожаном кресле сидел генеральный директор Романов Альберт Александрович. И все взгляды стремительно упали на дверь, то есть на нас. Я посмотрела на Земенского, который прошептал:
– Садись за стол, – мне не понравилась его реплика, потому что мне пришлось сидеть за столом одной, без него, сам Земенский сел на стул вдоль стены, якобы спрятавшись от генерального директора. Я открыла блокнот на всякий случай для записи, не пришлось долго ждать.
– Запиши! Предоставить график по блокам, по жилам карьера зоны «Шторн», – громко произнёс Альберт Александрович, обращаясь ко мне, – срок – пятнадцатое мая.
– Альберт Александрович, можно обратиться? Вот вы говорите, пятнадцатого мая предоставить график. Ну физически мы не успеем, – начал предложение один из коллег, главный геолог Прох Эдуард Алимович, и не успел выразить полную мысль, как генеральный директор вступил, повысив голос:
– Эдуард Алимович, у вас тринадцать человек в штате. Чем они все у вас заняты? Вы хотите, чтобы я хронометражистов к вам приставил? Не вижу причин для неисполнения моего поручения, – стало в кабинете слишком тихо, даже никто не шевелился, все смотрели в свои блокноты, как будто в школе учитель вызвал к доске, а никто не выучил урок. Я аккуратно смотрела на происходящее, и мне тоже было жутко и не по себе.
Да, Альберт Александрович внушал всем страх, его все боялись. Но всё-таки, несмотря на его жёсткое «правление», он был справедливым руководителем. Ему было за пятьдесят, с сединой, женат, есть дети. Все в офисе его называли «генералом». Что сказал «генерал»? Где «генерал»? Наверно, из-за его громкого голоса, который вселял ужас и страх. Назову своими понятиями, он всегда кричал, у него был командирский голос, как в армии. Шаг вправо, шаг влево – расстрел. Вот так он руководил. И мы тоже все бегали как по казарме в армии и почти все боялись его.
Командирского голоса я не боялась и «генерала» – тоже. У меня отец с командирским голосом, и в детстве он меня гонял и ругал, поэтому это для меня не в новинку. Наверно, было, скорее всего, неприятно, что он грузил, так скажем, по-чёрному. Якобы – работать негры, солнце ещё не встало. Он всегда поручал сделать большой объём работы в довольно короткий срок. Люди просто от изнеможения уставали, работали допоздна. А генералу хоть бы хны, он всегда приходил раньше всех на работу, учил английский язык и уходил очень поздно. Мы уже все измотанные мечтали о кровати и сладком сне, а он, как энерджайзер, никогда не уставал. Я завидовала его неиссякаемой энергии, может быть, это большая любовь к работе своей мечты. Видно было, что он с душой ко всему относится, его интересует каждая деталь в производстве, а также в работе различных отделов. Грозный генерал с усами. Да… и в это неспокойное время Земенский продолжал ко всему относиться с юмором.