Сейчас же она желала только одного – снова его увидеть. Инне бы многое отдала за то, чтобы слова о Никитиной простуде оказались правдой, но она знала, что это не так. На пути к футбольному Олимпу Никиту не могла остановить никакая зараза. «А вдруг это что-то серьезное?» – выдало подсознание. На обычные болячки, как свои, так и чужие, Никита не обращал внимания, но ведь его могло подкосить что-то страшное. От одной только мысли Инна побледнела и крепко обняла себя руками. Даже просто представлять парня на больничной койке было непривычно, оттого и страшно. Ей тут же вспомнились истории, в которых девушка теряет возлюбленного из-за страшного заболевания. «Нет, нет, нет, нет, нет. – Ногти с новеньким маникюром впились в мягкую кожу предплечий. – С ним не может… А если может?»
– Инна, ты чего? – К ней уже бежал встревоженный Петя с двумя хот-догами в руках. – Тебе больно? Плохо? Страшно?
Друг всегда был чуток с ней, всегда видел ее эмоции, даже если Инна тщательно пыталась скрыть их ото всех. Неудивительно, что он тут же заметил те, которые она даже не силилась прятать. Петя позволил прижаться к себе и выстонать все, что на душе. Только руки широко раздвинул, чтобы не испачкать длинные волосы подруги горчицей и кетчупом.
– Ну, навылась? – шутливо спросил он через некоторое время, когда Инна уже отцепилась от него, протянул ей салфетки и хот-дог. – Поешь и расскажи, что стряслось.
– Ему там плохо, а я ничем не могу помочь, понимаешь? – Она подняла на Петю заплаканные глаза. Он пальцем вытер горчицу с ее губ. – Мы должны скорее разобраться.
– И какой план, Шерлок? – Петя попытался шуткой вернуть Инне хорошее настроение.
– Мы не опросили соседей, – вспомнила Инна. – Точно! Кто-нибудь может знать, что случилось. – Она запихнула остаток обеда в рот и потянула Петю за руку. – Пошли вернемся.
– Облом, – огорченно протянул тот. – Мама звонила и требует, чтобы я явился домой. – Думал, ты присоединишься к ужину. Бабушка тебя любит.
Он не врал. Петина бабушка питала к Инне необъяснимую симпатию даже больше, чем к родному внуку. По справедливости, Иннины родители тоже любили друга дочери чуть больше, чем ее саму.
– Я постараюсь, – пообещала она, – но сначала поговорю с соседями.
И, поняв, что Петя с ней не пойдет, Инна убежала в сторону «Ладьи». Опрос соседей ничего не дал: никто не знал, что приключилось в семействе Ховричевых. Инна поникла. Идея, еще совсем недавно казавшаяся беспроигрышной, не привела ни к какому результату. На ужин к Пете она не пошла, о чем и оповестила друга в сообщении: не хотелось веселиться, когда Никита, вероятнее всего, страдает. Хотелось прийти домой, уткнуться лицом в подушку и прореветь до самого утра.