Конец страданий Юси означал бы и конец их страданий. Уж лучше похороны, чем еженощные стоны и крики. И перекошенные ужасом лица слуг. И старый врач, потерявший половину волос и веса, буквально приросший к кровати раненого…
Старик дежурил сутками, пытаясь облегчить мучения больного.
А Юси умирал и все никак не мог умереть.
Он почти не осознавал происходящего, но его организм, крепкий и молодой, цеплялся за жизнь с настойчивостью горной сосны, рвущей кривыми корнями камни отвесных скал. Иногда юноша приходил в себя и смотрел на потолок мутным, полным отчаяния взглядом. Потом снова проваливался во тьму.
Ужасные раны гноились, не хотели затягиваться. Простыни приходилось менять по нескольку раз в день.
Потом, после ночи агонии…
… Юси стало лучше.
Слабость начала отступать, а раны затягиваться.
Это было настоящее чудо!
Спустя месяц Юси встал на ноги. Спустя два – сел на коня и взялся за оружие. При первом выстреле лук дрогнул в руках. При втором – стрела безупречно поразила цель.
Вопреки прогнозам врачей, Юси остался жив, но жизнь его уже не была прежней.
Теперь в ней были только окрестные леса и богатый замок рода Эмирай. Никаких приемов, никаких поездок в столицу, никаких гостей.
Никаких зеркал.
Юси не вышел даже к старшему брату, Анкиру, когда тот приехал проведать родню из столицы. Он смотрел на нарядный кортеж с дальней галереи и думал, что теперь всю оставшуюся жизнь проведет затворником.
За праздничным обедом, который родители устроили в честь прибытия старшего сына, Анкир спросил.
– Где Юси?
– Прости его, – ответил отец. – Он не придет. Ты же знаешь, что с ним произошло.
– Знаю, но я все же брат ему, а не чужой человек.
– Не заставляй его общаться против воли, – попросила мать. – Ему сейчас очень тяжело. Все его мечты стали прахом. Он не знает, как жить дальше со всем этим…
– Я понимаю, – улыбнулся Анкир и предложил: – Все равно, скажите ему, что я очень хочу встретиться и поговорить. У меня есть, чем ободрить младшего братишку. Чем его утешить.
– Вряд ли что-то утешит его сейчас.
– Ну, значит, я просто развлеку его светскими сплетнями. Почему бы нет?
Действительно, почему?
Ближе к вечеру Юси все-таки собрался с духом и явился в покои брата. Застыл на пороге, прячась в глубокий капюшон, как черепаха в панцирь.
– Привет, – улыбнулся Анкир.