– Сеня… – дотронулась я до плеча Сенослава.
Он обернулся, взглянул с удивлением и всё той же широкой улыбкой.
– Белка? – кивнула я на рыжую зверюшку.
– Бе-л-ка, – повторил он, сосредоточенно нахмурившись, а потом радостно повторил уже увереннее: – Белка! Белка! Гладить белка!
– Увы, не получится.
Он продолжал смотреть на меня вопросительно-непонимающим взглядом.
– Нет, – ответила проще и ко всему покачала головой.
– Нет? – Это слово он понял и грустно склонил голову. – Жалко.
– Пойдём, Сеня, – махнула рукой.
– Пойдём, – повторил он мой жест и широко улыбнулся.
Когда поравнялись со старостой, я спросила уже спокойным голосом:
– Вы его вообще учили?
– Пытались, – со вздохом ответил Мирослав Потапович, – но всё бестолку. Он может запомнить только самые простые слова и команды.
– Команды? – вновь начала злиться я. – Он вам животное, что ли?
– Нет, конечно, – тут же взволнованно ответил мужчина. – Ну поймите и вы меня, магистр: мы даем ему кров и еду – а ест он чертовски много! – а в ответ лишь просим помогать нам и соседям по хозяйству. Ну там дров нарубить, воду принести, коровник почистить…
– За лошадьми поухаживать? – подсказала я.
– Шо? Ну нет! Это ж нужно уметь… – Староста задумчиво нахмурился. – Ну, однажды я его поймал в конюшне и…
– И?
– Ну перепугался я за него тогда сильно! – вспылил Мирослав Потапович, кинув на брата взгляд. – Вдруг лошадь его ударит… Он и так на голову того, не хватало, чтобы ещё и калекой стал!
Понятно. Представляю, как именно он «перепугался», раз Сеня так бурно отреагировал, когда я застукала его вчера в конюшне.
Я хотела задать ещё один вопрос, но староста выкрикнул:
– Ну наконец-то!
Посмотрела вперед и увидела, что среди деревьев проглядывается что-то тёмное – наверное, ведьмин домик. Через несколько минут мы вышли на большую поляну, окружённую высокими деревьями и густыми кустами, словно забором. Домик среди них смотрелся, как огромный старый гриб. При этом стоял он на самом краю полянки, а перед ним находились заросшие травой грядки. Это было видно по характерным холмикам на земле и вставленным палкам, через которые обычно протягивали бечёвку.
– Ну вот, – указал Мирослав Потапович на него руками. – Как я говорил, ведьма пару лет как померла и за её избой не смотрел никто. Она, чай, уже и для жизни не пригодна.