Моей единственной надеждой было опередить её. Я схватила коробку и бросила камень в кузину. На одно мгновение, пока камень летел, я думала, что у меня все получилось. Мариза с усмешкой использовала свою силу. Камень правды завис в воздухе, а потом с силой врезался мне в грудь.
В глазах потемнело. Боль была такой, что даже дыхание стало непозволительной роскошью. Я сжала зубы, изо всех сил борясь с порывом рассказать Маризе все свои тайные мысли, но это было похоже на попытку удержать ладонью наступающий морской прилив. Тактику нужно было менять.
– Они всегда любили тебя больше! Это несправедливо!
От этой правды кузина отмахнулась и процедила, уставившись на меня:
– Что ты сделала с мировым деревом?
Солгать я не могла. К счастью, в вопросе была лазейка.
– Я его не брала.
Пришлось прикусить язык, чтобы удержаться и не рассказать о том, что случилось в хранилище, но надолго моих сил не хватит. Стоит Маризе задать еще пару вопросов, и я выложу всё.
– Тогда где…
– Достаточно!
В мужском голосе слышался отчетливый гнев. Чужая сила оторвала от меня камень правды, и я тут же свалилась на стол, не в силах больше удерживать себя в сидячем положении. Кровь шумела в ушах. Разговор около меня шел на повышенных тонах, но до меня долетали только отдельные фразы.
– Перегибаешь палку. Это же твоя сестра…
– Была в той комнате, все это видели. Иггдрасиль пропал…
– Люсия подтвердила, что не брала его. Невозможно солгать камню правды.
– Она могла что-то видеть…
– Я сам расспрошу её. Ты на сегодня сделала достаточно.
– Вы не можете мне приказывать! Я – придворный маг.
– Начинаю думать, что это решение было ошибочным.
Дверь допросной с грохотом закрылась за взбешенной Маризой. Меня бережно подняли за плечи, и в тело полилась живительная сила. Вскоре слабость осталась в прошлом. Я посмотрела в знакомые глаза:
– Что же это вы, Добрыня Евсеич, силу свою разбрасываете куда попало?
Бывший придворный маг прищурился:
– Сила моя, что хочу, то и делаю. А ты не кто попало, а моя любимая ученица.
Добролюб повернулся к дознавателю, который все еще стоял в углу с нечитаемым выражением лица.
– Извини, Всеволод, что пришлось вот так ворваться в твою епархию.
– Ты не первый и, чувствую, не последний, – отмахнулся дознаватель. – Сомневаюсь, что эта фифа уйдет просто так.
– И что ты обо всем этом думаешь?