– Это сейчас для тебя важнее? – Я утвердительно кивнул.– Ника.
– Я понял, что ты рассказала ей все это, но с какой целью.
– Чтобы она обрела шанс любить тебя и, чтобы ты смог любить ее. Мы нашли способ превращать Проклятого в человека, но не учли ваших жестоких законов. А потом тебя натравили охотиться на мстителя. И ты начал следить за деревушкой, словно зная, что там что-то есть. Не зря ты – лучший среди своих.
Я чувствовал, как нервно подрагивает моя скула. Слишком много новостей на один день.
– Вы хотели выглядеть рыцарями в белых доспехах? Превратить меня в человека и эксплуатировать в качестве мужа? – Я говорил с неприкрытой яростью.
Британи вздрагивала при каждом моем слове.
– Ты слишком жесток, Ходан! – воскликнула Лития.– Опомнись!
– Опомниться?! Это я бы посоветовал вам. Вы меня спросили о том, хочу ли я этого, прежде чем строить планы?
– Ты не хотел бы быть со мной? – тихо спросила Британи.
– Не знаю. Хотел или нет? Какая разница! Ведь этого все равно не случиться! Превратись я в человека, я не отмыл бы своих грехов. Слишком много крови на этих руках!
Наступила долгая и томительная тишина. Я не мог связно думать. Со слежкой на мстителя, я совсем забыл о своей жизни, запустил все к чертовой матери.
– Но твой ребенок все равно родиться. Через три месяца. И я буду ему матерью. – Британи говорила сдержанно, но с любовью. Как ко мне, так и к еще не родившемуся ребенку.
– Александр, – коротко сказал я.
– Что Александр? Ты предлагаешь мне другого мужчину в мужья.
– Нет, – я покачал головой.
– Так что же?
– Ты назовешь моего сына Александр, Алекс.
– И не подумаю. С чего ты вообще решил, что родится мальчик?
– Хм-м… А ты говорила все рассказала про меня.– Я метнул взгляд в сторону Ники.– Я его отец, я имею на это все права.
После сказанных мною слов, я услышал зов магистра. Но учитель не стал мелочиться и телепортировал меня к себе.
Я очутился в одном из подвалов замка Культа Смерти. Вокруг горели свечи и, излучая красный свет, мерцали накалившиеся иглы. Рядом стояли миски с темными чернилами. Догадка происходящего пришла почти мгновенно. Тут же появился магистр. Он молча подошел ко мне, задрал правый рукав моего плаща, протер спиртом запястье и взял в руку накалившуюся иглу. Я сглотнул и отвернулся.
Я услышал, как Онак обмакнул иглу в чернила и мгновенно почувствовал жгучую боль. Он татуировал мое запястье. Медленно и скрупулезно. Вырисовывая на моей коже рисунок. Последним штрихом он начертал какие-то буквы под ним и опустил мою руку. Вся она, от кончиков пальцев и до предплечья, пульсировала огненной болью, хотя каленая игла затронула только запястье.