Ярослав не поверил собственным ушам. Он может прямо сейчас забрать и унести домой свою мечту? Вот так просто? Не может быть!
Все еще сомневаясь, ожидая какого-то подвоха, он сунул подмышку тряпичный сверток, раскрыл кляссер и позволил Алексею пинцетом вынуть из прозрачных кармашков обмениваемые марки. Потом покосился на хмурое небо, откуда вот-вот мог политься дождь, и, затаив дыхание, открыл первую, пустую страницу альбома.
Парагвайская серия заняла свое почетное место. Ярослав бережно пригладил к маркам полупрозрачный лист кальки, чтобы лак и краска на них, не дай Бог, не потерлись. А то ведь кляссер приходится таскать туда-сюда, и плотные картонные страницы трутся друг об друга и портят марки.
Пожав руки ребятам, прижимая к груди альбом и тряпичный сверток, Ярослав пошел, а вернее, побежал домой под первыми крупными каплями летнего дождя.
– Где ты ходишь? К экзамену готовиться кто будет? – встретила его мама возмущенным тоном.
– Я на консультации был, – обиженно соврал Ярослав.
– С марками? – язвительно спросила мама.
– По пути зашел в парк. На одну минутку.
– Не о том ты думаешь! – огорченно упрекнула мама и, увидев, сверток, спросила с подозрением. – А это что такое?
– Меняла.
– Что?
– Ну, статуэтка, в общем. На марку выменял.
В памяти Ярослава опять всплыли слова старухи, сказанные тем самым, мрачным и завораживающим тоном: «Да и беду накликать недолго…»
Он моргнул, сбрасывая наваждение, развернул тряпку и протянул менялу матери. Но та отстранилась:
– Не хочу пачкать руки. Я готовлю. Она же грязная, небось. Зачем она тебе нужна? Она из чего? Может, она дорогая? А вдруг краденая?
– Да нет, она гипсовая. Пусть будет. Поменяю потом на что-нибудь.
– Ох, уж эти ваши обмены! Вы там самих себя променять готовы! Не нравится мне все это. Давай, не теряй времени, иди, мой руки – и за стол. Обедать пора.
– А потом сразу сядешь заниматься! Больше никаких гулек и марок! – услышал Ярослав уже сквозь дверь ванной комнаты, куда зашел, все еще держа в руке статуэтку. Открыв воду, он подставил менялу под струю и взял на полочке мыло.
Вечером, перед сном, Ярослав все-таки улучил момент полюбоваться парагвайской серией. Но едва он раскрыл альбом, как…
– Хватит валять дурака! Ложись спать, завтра экзамен, не выспишься! – донесся из кухни мамин голос.