Военные гарнизоны в городах и больших деревнях переходили в режим полной боевой готовности, усиливались патрули и проверялись укрепления, а на большаках все реже можно было встретить экипажи странствующих торговцев, которых, казалось бы, от жажды выгоды нельзя было отпугнуть никакой опасностью.
Жители совсем малых деревень были вынуждены платить за защиту отрядам наёмников, зачастую больше походивших на разбойников чем на защитников. Перетерпеть их присутствие было трудно, и всё же проще чем пережить столкновение с ожившими кошмарами зимы самостоятельно.
Жители ещё менее удачливых и состоятельных деревень были вынуждены идти на отчаянный шаг: всем поголовьем они уходили в ближайшие города под защиту стен, чтобы ближе к весне вернуться в кое-как пережившую зиму деревеньку. Опустевшую, но родную. Благо, Церковь Солнца никогда не отказывала во временном пристанище ежегодным беженцам.
На юге Конклава, однако, наступление зимы проходило куда менее заметно. Вовсе не потому что сюда не приходил зимний холод и таящаяся за ним опасность, а лишь по той причине, что южане находили в периоде зимы свои положительные стороны.
В силу устоявшихся традиций, обусловленных этническими, моральными, и прочими многочисленными мелкими различиями между жителями юга и севера страны, южане куда как свободнее относились к строгим законам и нравственным предубеждениям навязываемым им главенствующими северянами. А поскольку в зимний период жители севера концентрировались на приготовлениях к обороне своих поселений от чудовищ Пустошей и прочей приходящей зимой нечисти, хватка надзора северян за порядками юга послабевала, и южане, ощущая пьянящий запах свободы и безнаказанности, могли позволить себе многое из того, что север Конклава порицал. Это был удивительный, контрастный союз чувства опасности и празднества. Неспроста большая часть праздников на юге приходилась именно на зиму.
Ещё меньше жителей юга Конклава приход зимы беспокоил народы Акари, что жили в горных массивах Шен, растянувшихся почти от центра материка до крайнего его юга. Все потому, что законы Церкви Солнца – им были не писаны; а жилой быт "жителей равнин" – чужд.
Ночью в горах Шен всегда было светлее чем на равнине. Вечно покрытые снегом горные вершины хорошо отражали лунный свет, придавая этой части мира волшебных красок по ночам, а редкие фонари поселенцев дополняли ночную игру холодных цветов вкраплениями теплых тонов.