Провожатая Киракии в очередной раз пресекла попытку подопечной открыть дверь. По-прежнему прикрывая дитя от дождя и ветра собственным телом, она уже заметно дрожала. Холод пробирал её до костей, но заботливая женщина продолжила прислушиваться, пытаясь понять, насколько её появление было сейчас уместно.
– Почему вы не пускаете меня домой? -с обидой, и уже несколько сердито спросила Киракия, поняв, что последующие её попытки открыть дверь будут остановлены так же, как и три предыдущие.
– Тс-с! -женщина приложила дрожащий палец к губам, и вновь прислонилась к двери.
– Подслушивать нехорошо! -нахмурилась девочка. Тетка хотела что-то тихо ей ответить, но её прислоненная к двери рука внезапно провалилась вперед. Она не услышала того, как мужчина за дверью подошел к ней. Он открыл её резко и уверенно. Перед вымокшими под дождем девочкой и её провожатой вырисовался силуэт высокого мужчины, за спиной которого виднелась рукоять О'джатикая. Горящая в прихожей лампа бросала на него тень, скрывая лицо во мраке и лишь едва подсвечивая общие контуры. Одежды мужчины были вымокшими, с них до сих пор спадали капли недавно обдавшего его ливня, а намокшие волосы липли к голове и телу.
– Кто ты такая? -задал вопрос несколько жутковатый незнакомец. Голос у него был спокойный, но холодный. И злой.
– Простите! -тётка Хана незамедлительно отступила на шаг назад и опустила взгляд в ноги незнакомцу. – Я… всего лишь… -она попыталась спрятать Киракию за спину, но своевольная девочка выскользнула из её хватки, и резво скакнула навстречу мужчине.
– Папа, это ты?! -почти что взвизгнула она с неверием и восторгом.
– Киракия! – раздался из дома перепуганный голос Ири. – Отойди от него! -очередная вспышка в небесах на короткое мгновение осветила доселе затененный перед мужчины, стоявшего в дверном проёме. Его янтарные глаза впились в стоящую перед ним девочку. – Каджар, умоляю! -воззвала к мужчине Ири.
Вспышка молнии, озарившая незнакомца, которого мама назвала именем "Каджар", длилась не больше доли секунды. Но для Киракии, в сердце которой в то самое мгновение надежда, и невероятная радость переменились шоком, непониманием, смятением, и, в конце-концов, страхом, – время словно бы застыло. Переменяясь в лице, девочка глядела на чужака в её доме, ухватывая и запоминая каждую деталь.