Внимательно наблюдая за тем, как я привожу себя в порядок, матушка в который раз уже пожалела о том, что рассказывала нам многочисленные истории приключений про нашего отца, который долгое время плавал на одном пиратском корабле и много чего повидал. А ещё были истории времён прапрадедушки, который присутствовал на турнирах и имел даже какой-то придворный титул. Собственно вдохновлённый этими рассказами я и начал грезить о путешествиях ища разные неприятности на свою бедную голову, Я был так восхищён их подвигами, что тоже захотел стать сильным смелым вот почему я постоянно, и подвергал себя опасности, мне хотелось стать таким же смелым и отважным как они. Но как я мог это сделать? Вот поэтому моим первым пока испытанием и проверкой был наш замок, в котором я путешествовал, ища новые неизведанные места, проверяя свою выдержку и тренируя волю и мужество.
Продолжая за мной наблюдать, матушка села рядом и напустив на себя строгий вид твердила:
– Матвей ну, сколько можно, когда же ты начнешь быть послушным и воспитанным котёнком. При этом она не переставала качать головой и от раздражения стучать пушистым хвостом. Поднимая в очередной раз яркие жёлтые глаза к небу, словно прося помощи оттуда повторяла:
– О боги вы только посмотрите на этого путешественника и вразумите его, он же совсем о себе не думает. Он же сущее наказание. Боже, почему самый младший и маленький самый непоседливый из всех. За что мне такое наказание? Но небеса молчали, видимо они считали свою работу выполненной, раз уже не единожды спасали этого пострелёнка, то бишь меня. Да и что собственно можно было сказать, этот малец был их общим любимчиком. Все его ангелы хранители были поголовно в него влюблены, им всем было очень интересно, каким взрослым он станет. Сейчас же настойчивость пострелёнка вызывала отчасти усмешку отчасти восторг. Маленький Матвей никого не боялся и, что их радовало, был смел до безрассудства, опасности его не пугали.
Что же касается меня, то я тихо молча слушал всё, что мне говорили, постукивая хвостом от нетерпения обиды и досады за, то, что снова меня ругают. В этот момент я понимал только одно, этот мир ужасно несправедлив ко мне и очень жесток. Снова и снова меня наказывали за то, что я хотел быть собой и стремился к приключениям и подвигам. Так и хотелось воскликнуть: