Со второй попытки удалось ухватить бугристую голову, вытащить на свет. Та была красной от негодования, щупальца отчаянно били запястье. Очередью неслись щелчки:
– Нет-нет-нет, не кусай! Хочешь рыбу, рыба вкуснее? Я помогал тебе, с дельфинами, помнишь?
Мира встряхнула кисть, осьминог повис, словно тряпка, только дёргал культёй. Он весь побелел – испугался.
– Виктор Сергеевич? – не веря, прошептала Мира. – Ты был внутри него, всё время?
– Это скафандр, – щёлкнуло в ответ. – Мы вырастили такие. Исследуем вневодное пространство…
Город осьминогов, о котором говорила тётка! Теперь понятно, почему Виктор Сергеевич так странно себя вёл. Получается, они решили выйти на сушу?
– Ничё се! – присвистнула Мира. – Кому же я глазки строила?
Её разобрал нервный смех. Пленник зажмурился, цокнул:
– Ну и зубы!
Мира закрыла рот. Осьминог вздрогнул всем телом, как будто чихнул. Щелчки казались стоном:
– Пыль. Мурена, как здесь сухо! И не добраться до моря. Учитель запретил заходить дальше, чем смогу проползти. Провалил миссию, без меня ребята не справятся… – послышалось слабое бульканье, словно всхлип. – Всё из-за ниетты, она заставила почувствовать, как тебе страшно, и я поддался.
Не зря Виктор Сергеевич не хотел идти к пансионату!
Рискнул, значит, решил помочь девчонке – а теперь сам оказался в беде.
Осьминоги набирают воду под мантию и так могут дышать на суше, но недолго. Растерянный, беспомощный, отрезанный от родной среды…
Мира подавила жалость и спросила строго:
– Где Ютавич?
– В соседней комнате. Проспит до утра, в пальце скафандра есть шип с парализующим секретом. Отпусти!
Осьминог снова «чихнул». Похоже, без защиты ему совсем несладко. Где взять воды?
Мира выскочила из комнаты, помчалась по тёмному коридору, по лестнице вниз. Холодные щупальца оплетали локоть, осьминог пытался вывернуться из пальцев, причитал:
– Куда ты меня тащишь, не надо!
Мира поддерживала второй рукой и успокаивала:
– Не дёргайтесь, Виктор Сергеевич. Вот и столовая, сейчас смоем пыль.
Она опустила осьминога в раковину, включила воду. Тот аж подпрыгнул, плюхнулся на кафель и завопил:
– Кисло!
Он отчаянно кувыркался в луже на полу, одними конечностями пытаясь очистить другие.
Точно, вода же пресная! Оглянувшись, Мира увидела трёхлитровую банку. Опорожнив её в раковину, подставила осьминогу: