Подходя к кабинету ректора, на секундочку восьмой раз за неделю, и так, для справки, сегодня среда, я вновь с брезгливостью обвела взглядом статую. Вроде и сделана идеально, будто сейчас оживёт, но это как бельмо на глазу, фурункул на теле, геморрой в заднице… Неприятно и стыдно…
– Нравится Авитэль? – прозвучал мягкий баритон прямо за моей спиной. Я не дёрнулась, хоть появление мужчины было неожиданным.
– Нет.
– Жалко их? – не отставал он.
– Нет.
– Совсем? – удивился голос.
– Совсем они знали, на что идут – отвернулась от статуи, которая изображала влюблённую пару, что сплелась в поцелуе. Было ощущение, что сейчас руки девушки поднимутся от шеи мужчины и запутаются у него в волосах, в то время как его руки опустятся с талии на узкие бёдра и прижмут её, не оставляя ни миллиметра меж телами. Возможно, бы так и произошло, если бы не проклятье. Для многих красивая статуя, но, как по мне, нужно честно рассказывать об истории её возникновения, чтобы у будущих поколений не было ни одного желания нарушать клятвы.
Мужчина не сводил взгляда от статуи ни один мускул не дрогнул на его лице пока я обходила его.
Без стука зашла в кабинет ректора и огляделась, ну что за мужчина? Мало ему академии как в лучших готических романах, так он и кабинет себе сделал подстать склепу. Тёмный каменный пол, тёмные каменные стены, настенные канделябры со свечами, боги, магия шагнула далеко вперёд, а ректор пользуется восковыми свечами!!!! Уфф…это ещё что, в подземелье, до сих пор висят факелы, там даже до свечей не дошли.
Так, что-то я отвлеклась, в кабинете было минималистично, вот совсем, стол, ректорское кресло за ним шкаф с документацией, неудобный стул для посетителей ииииии……всё! Даже диванчика нет.
Приземлившись на стул пыток, по-другому эту деревянную конструкцию я назвать не могу, прислушалась к шагам мужчины, вошедшему вслед за мной.
– Авитэль, какой раз за неделю ты у меня? Пятый? Шестой? – прозвучал мягкий баритон из коридора.
– Восьмой, господин ректор – мужчина закрыл за собой дверь и прошёл к своему креслу, откинулся на мягкую спинку, устало выдохнув. Вот уже пять лет он нянчился со мной прикрывая мое поведение перед своим другом – моим отцом.
– Что же мне делать с тобой, Авитэль? – слишком уж обречённо прозвучал его голос. Нуууууу, как по мне, нужно подойти и впиться в мои губы.