Я никак не могла отделаться от непонятного опасения при виде Анхэйма.
– Это потрясающий эффект! Мы даже не ожидали подобного! Все прошло намного лучше! – С озорным блеском в глазах лепетал ученый. – Как вы и предполагали, зелье усилило их животное начало! У некоторых можно наблюдать даже полную трансформацию!
– Как долго они могут находиться в животном состоянии? – Вопрошал у него безразличный голос Мюррэя.
– Ну пока не долго, но мы уверенны, что при должном усердии и постоянной практике, то время пребывания…
Они завернули за угол и их голоса стали едва слышны. Я все также стояла, словно статуя, и обдумывала их беседу.
Я не могу идти туда… Мне это вовсе не интересно! Это не мое дело!
Хоть я и твердила себе самой эти наставления, но ноги несли меня уже вслед за ученным и магом.
Мне пришлось пройти по коридору мимо комнаты той странной девочки, что видела меня, но в этот раз стеклянные, панорамные стены заключенной были затемнены. Я продолжила спускаться на нижний, жуткий этаж, где находились особо опасные эксперименты. Прошла сквозь железные, запертые двери во всю стену и оказалась в новом секторе, где, собственно, и делали свои грязные дела сотрудники этого заведения.
В этом месте, казалось бы, находилась половина всего штата. Но Анхэйма я заметила сразу. И именно оттуда доносился протяжный и душераздирающий вой.
В разных камерах можно было увидеть по одному подопытному, которых намеренно избивали и злили, дабы они сделали то, что необходимо ученым и магам.
Теперь становились ясны слова про животное начало. Вой издавал огромный белый волк с удивительно человеческими и ясными глазами. Он зло и с рычанием смотрел на стеклянную стену, за которой находились наблюдавшие за ним Мюррэй и другие ученые. В том числе и я.
Через секунду волк с воем стал корчиться и превращаться в человека. На это было страшно смотреть. Видно было, что превращение больно дается волку или человеку.
Человек предстал перед нами голым и со злющим настроением. До сих пор из него выходили рычащие звуки. А спутанные, длинные и белые волосы делали его воистину диким.
– Прошла всего минута. – Недовольно произнес Анхэйм.
– Да, но он новообращенный. Вот если обратите внимание на более ранний экземпляр, то поймете, что необходимо время и практика.
Нам показали камеру, в которой находилась железная стойка, словно вешалка для головного убора. На нем сидела большая птица. С черным и лоснящимся оперением.