– Как это Эдичка умер? Я же вчера ночью его видел. Вот как тебя вижу. Открыл мне ворота, проводил до подъезда! Что вы брешите втроем? Это ты их подговорила? – обратился он к Есении.
– Я? Я-то что. Эдичка умер, что нам врать-то. Пользы никакой. А ваш сосед из 66 до вечера мотался на сломанной шее перед моим окном. У нас окна друг на друга смотрят, – ответила Есения и сверкнула чёрными глазами.
– Если Эдичка умер, кто вчера был? И где ты был в это время? Где ты был в 3:33? – обратился Роман к Ильнуру.
– Меня вчера вырубило, я даже не помню как. Я зашел в свою будку, сидел кино смотрел, а потом уже глаза открываю, а время 5:00, – вспоминал Ильнур.
– Помните Игорь в прошлом году тоже видел Эдичку! – вспомнила Рузанна Артемоновна.
Раздался женский истеричный крик.
– Опять кто-то орет, – подметила Есения.
Во внутренний дворик выбежала женщина небольшого роста, она плакала и кричала на ломанном русском, пытаясь что-то объяснить охраннику, указывая на подъезд. Её руки были в крови. Ильнур, Роман и Рузанна Артемоновна кинулись в подъезд.
– Это помощница по хозяйству с 4 этажа из 85 квартиры, – оповестил всех Ильнур.
Компания стояла у двери и смотрела на кровавые следы ведущие в квартиру.
– Ильнур, надо полицию вызвать, – распереживалась Рузанна Артемоновна, схватившись за сердце.
– Может зайдём, посмотрим, что там, – раздался голос позади компании. На лестничной площадки стояла Есения, засунув одну руку в карман джогеров, а другой поправляла капюшон зиппера.
– Ты-то как здесь оказалась? – спросил Роман.
– Поднялась. Мне скучно стало дома, – ответила Есения. Роман жестом показал, что пропускает её первую в квартиру.
Есения зашла, аккуратно обходя кровавые следы, за ней зашел Ильнур, а за ними, держась под руки Рузанна Артемоновна и Роман.
– Кто-нибудь дома есть? У вас дверь открыта! – громко сказала Есения медленно ступая по квартире, которая вся была в кровавых следах.
Есения заглянула в гостиную, через её плечо Ильнур. Их взору представилась жуткая картина, вся гостиная была залита кровью. На полу лежала семья из трех человек. Все тела были изуродованы; глаза выколоты, рот зашит, язык отрезан, а уши отрезаны лежали на груди у каждого.
– Ну что там? – спросил Роман, который боялся заходить в гостиную и поэтому они стояли в коридоре, Рузанна Артемоновна молилась.