– Можно немного, но, чтобы я пришла, а ты уже была дома! И мусор вынеси!
– Хорошо, мам! – Люба ликовала, она знала, что мать раньше, чем через пару часов, не вернется.
Алексей предложил прогуляться вместе, а по пути рассказал Любе о своем плане. Та была в замешательстве. Были веские сомнения, и она даже боялась их высказать, но Алексей уверил ее, что все продумал и беспокоится не о чем. Люба с большой тоской вспоминала Иринку и все больше была с ним согласна.
– Ты бы поменьше такого писала в своих тетрадках… – добавил он.
– Почему? – Люба не поняла.
– Да мало ли что… В чьи руки это может попасть и каким боком выйти. Я же читал твои записи, извини, про Сергея…
Люба призадумалась. Алексей привел ей несколько примеров из жизни, когда такие записи могут привести к плачевным последствиям. Она решила спрятать свои дневники подальше и пообещала найти себе какое-то не менее увлекательное занятие.
Они вернулись с прогулки и уже у входа столкнулись с Марией.
– С Алексеем гуляешь? – улыбнулась мать.
– Да… – замялась Люба и поспешила побыстрее сменить тему. – Что там у Шавриных?
– Салаты крутят на зиму, я засиживаться не стала. Завтра ж всем на работу… – Мария с подозрением вновь посмотрела на дочь, – А ты чего такая?
– Какая?..
– Грустная вроде или расстроенная. Обидел кто?
– Да кто ж ее обидит? – пришел на помощь парень.
– Ну ты за ней присмотри если что, Леш.
Девушка, улучив удобный момент, стремглав бросилась в комнату и понадежнее запрятала дневники за рядами книг на полках шкафа, служившего им заодно и буфетом, и секретером – там уже много лет кроме нее никто даже пыль не смахивал.
Люба стала чаще выходить на прогулку в сопровождении Алексея – с ним ей было разрешено гулять чуть дольше. И в этот раз они бродили по парку, о чем-то болтали, собирались уже пойти домой, как вдруг она услышала знакомый «кошачий» голос и пронизывающий смех. Люба замерла. Алексей все понял и потянул ее в сторону зеленых насаждений. Там стоял памятник на постаменте, и они укрылись за ним.
Из заброшенного здания бывшей кассы аттракционов доносились женский хохот и шумные голоса парней. По всем признакам было ясно, что компания уже хорошо навеселе.
Леша переменился в лице – в нем читались гнев и решимость:
– Ну наконец-то, я уж думал они затаились надолго… Люба ты готова?