Далее были ласковые поцелуи, вполне открытые обнимания, от которых Светлане, которая сидела с нами сзади, было неловко. И всякие телячьи нежности, от которых мне было неловко, но и отталкивать девушку было неправильно – было видно, что всё это ей нужно.
В момент, когда мы подъехали к нашей базе, на улице было много народа, что не могло меня не удивить. И… дело было не в том, что среди стоящих на улице были не только наёмники нашей гильдии, а в том, что я тут же увидел Жожобу, судью и знакомого мне Степанова.
Вояка не ехал с нами! В этом я был уверен на все сто процентов.
– Какого… – протянул я, – этот подполковник здесь делает?
Эдвард Тойвович, решивший, что вопрос был адресован ему, попытался пояснить. В своей манере. Холодно и безэмоционально.
– Вы открыли нового врага нашего вида. Он, как свидетель и носитель, имеющий право голоса, прибыл самостоятельно. Для расследования.
– Какого расследования? – одновременно спросили я и Светлана.
– Тела волшебницы, которую ты и Эльвира убили, доставили специальным рейсом к нам в город. А также несколько диких, как образцы.
– Но для чего? – спросил я. – Почему их не оставили там? На Алтае?
– Распоряжение личностей свыше, – сухо ответил Лаане, машина остановилась, и он тут же вышел. – Так что это не обсуждается.
Для меня это всё было слишком странным. По-моему, было бы проще всё это исследовать в том месте, откуда мы прибыли. А не везти тела аж за тысячу километров.
Из машины я вышел последним. С тоской на сердце понял, что мы потеряли Аню и Машу – девчонок-официанток, и шагнул в толпу под одобряющие шлепки по плечам, слова приветствия и аплодисменты.
Встречают как героя… значит. Только вот героем я себя совсем не чувствовал.
Перед тем как зайти в кафе, мне пришлось вернуться в машину, где недовольный Кактус шипел мне о том, что я, гад эдакий, позабыл о нём. И уже вместе с ним вернулся в свой «дом».
Столы, которые всегда были выставлены поодиночке, поджатые с двух сторон длинными диванами, сегодня, были по центру зала. Составленные в один длинный стол. Угощений, как и напитков, было столько, словно мы отмечали здесь чей-то юбилей. Но учитывая, сколько людей было на улице, я засомневался, что все уместятся здесь.
Я ошибался.
Хоть внутри и было тесно, но в кафе зашли все. Немного потолкались, рассредоточились по помещению и притихли, когда судья скомандовала всем замолчать. Игнорировать её, разумеется, никто не стал.