Прошло полгода в напряженном ожидании и волнениях, которые наконец стихли. Дома постепенно отстроили. Браконьеры и мародеры вновь растворились среди благовоспитанных граждан. Казалось, Нагорье наконец возвращалось к мирной жизни. Но потом в развалинах дворца в Килиджорне обнаружили перстень королевы. Такой сильный удар окончательно сломил отцовскую волю. Какая-то его часть навсегда умерла в тот день. И вскоре он передал мамин перстень мне. Отец просто сдался и переложил бремя ответственности на меня. Я хотела продолжить поиски, но ресурсов на это не осталось. Мы готовились к войне.
Еще до нападения драконов на Карангу отец говорил, что видит меня в качестве своей преемницы на нагорском престоле. Но время шло, и надежда моя становилась призрачной. И дворец полнился слухами о том, что я никогда не стану королевой. Придворные замирали при моем приближении и начинали перешептываться, как только я отдалялась. Я подозревала, кто распространял эти лживые сплетни, но ничего не могла поделать. Лакриция умело пользовалась доверием короля, и мне иногда казалось, что ее мнение мой отец не просто считал важнее моего, но и ценил выше собственного. Не знаю, на какие ухищрения ей пришлось пойти, чтобы добиться такого влияния. Слишком часто в словах отца я угадывала мнение Лакриции, даже по тем вопросам, которые тот не доверял королевскому совету. Возможно, она связалась с одной из фей, скрывшихся после поражения в Великой битве при Бириге, хотя считалось, что они давно сгинули в небытие. Мне не с кем было поделиться своими опасениями. Даже ближайшие советники, не одобрявшие вмешательства данной особы в дела государства, оказались ненадежны. Я не знала, кто именно из них поставляет Лакриции сведения, но ее осведомленность явно превышала мою.
Давно уже я охотилась в восточных землях на границе с Люпопротагорией, нарушая строгий запрет не уходить далеко от дворца. Только здесь я чувствовала себя спокойно. Но при этом мой задумчивый взор часто устремлялся в сторону западных гор – действительно ли там обитали все те твари, про которых писали в учебниках. Любопытство и страх соединялись воедино, и я уже не могла понять, чтó пересилит. В любой книге про III эпоху можно было найти красочный и весьма краткий рассказ о том, как быстрый рост городов вынудил горных троллей и многих диких зверей, прежде всего джикуяров и кунул, искать безопасные места для жизни. Часть из них пала под натиском цивилизации, остатки же нашли приют в горах Кирака, превратив этот регион в один из самых опасных. Считалось, что тролли и кунулы давно вымерли. Люди винили в этом джикуяров, в их-то существовании никто не сомневался. Но не обилие чудовищ пугало меня в западных горах. Поговаривали, там возвели поселения браконьеры и предатели, когда-то либо изгнанные из Нагорья, либо сбежавшие от правосудия. Не знаю, как они смогли там выжить.