– Меня спасет, если ваше достоинство будет небольшим, – зашептала я – громче говорить не было сил.
– Достоинство? Свойства, которые описывают наши высокие моральные качества? Или, все же, член? – Ему так нравится меня поддразнивать. – Вынужден тебя разочаровать. И у меня, и у брата члены вполне обычные. Не небольшие.
Джейкоб говорил, а его руки творили нечто невообразимое. И там, между бедер, трогая, чуть сжимая, надавливая, проникая. И на животе, груди, шее, особое внимание уделяя моим соскам.
– Тогда…
– Тогда что? – шепнул Джейкоб, отрываясь от моих губ.
Меня целовали столько раз, что, казалось, губы припухли и стали поразительно чувствительными. Внутри меня двигался уже не один палец, а два, невыносимо медленно и осторожно.
– Не показывайте мне их, иначе…
– Иначе? – спросил Джейкоб склоняясь к моей груди и облизывая сосок.
– С… сбегу, – сказала я на выдохе.
Чувства усиливались, приносили удовольствие и… пугали своей силой.
– А получится? Ты откажешься от всего удовольствия, что мы сможем тебе дать, а? – Голос Джейкоба искушал.
Я всхлипнула, в очередной раз не в силах справиться эмоциями. Они… нарастали, я мотнула головой из сторону в сторону, надеясь, хоть немного протрезветь, прийти в себя, но… Джейкоб снова надавил на то самое чувствительное место между моих ног, назвать которое я стеснялась. И продолжил к нему прикасаться, заставляя метаться и стонать в голос от непередаваемых ощущений. В какой-то момент возбуждение стало настолько сильным, что почти причиняло боль.
– Ч-ш-ш, сейчас тебе будет хорошо, – шепнул Джейкоб, нежно целуя меня в скулу.
Все ощущения достигли пика, взорвались и я в них растворилась, расплавилась исчезла. Тело окутала нега и бесконечная сонливость, с которой я, как ни пыталась, бороться не смогла.
Из сна меня вырвал тихий шепот.
Тихий мужской шепот.
Что в моей спальне делали мужчины? Не один, а целых два?!
Я резко подскочила на месте, испуганно заозиралась, с ужасом понимая, что спальня не моя.
А потом…
Потом все вспомнила, судорожно натянула одеяло, которым меня укрыли, на свою голую грудь и покраснела. По ощущениям, мои щеки пылали и могли не только заставить лист бумаги загореться, но и вообще сжечь всю комнату. Оставалось радоваться, что я не маг, и таким взрывом чувств никому не причиню вреда.