Это случилось в момент нападения итальянской банды, юных самородков, на наш порт. Ребята были молодыми, и кровь бурлила в их жилах. Я отправил Роберта одного для оказания помощи, а сам оправился чуть позже в след за ним. По прибытии я увидел раненных и мертвых своих людей, в числе которых был и Роб. Животная натура взяла вверх. Я нашел эту небольшую банду, удивляясь, как мои профессионалы не смогли дать отпор, хотя просто знал, что ребята просто использовали эффект неожиданности. Тогда я перерезал всех. Мои силовики поймали итальянцев, привезли в штаб, и тогда я совершил возмездие. Как бы странно это не звучало, но такие вещи вызывали во мне волну облегчения.
После случившегося я предложил Монике работу, и та охотно согласилась. Она была рада, ведь её молодой человек будет рядом, и её подруга, которая сейчас находилась вдали, вскоре тоже будет работать с ней рука об руку. А я был рад, потому что стал снова тенью Андреа. Я слышал разговоры Моники и Андреа, наслаждался её голосом и, тем самым, справлялся с тоской.
Я примирился со своим сердцем. Искал как можно больше поводов приезжать в Америку и возвращаться как можно позже. Стефано, на мое удивление, был так поглощен работой, что появлялся дома нечасто. Тогда я не знал, что мой брат оставался отнюдь не на работе.
Мы нередко оставались наедине, но я никогда не переходил черту. Грань была размечена обручальными кольцами на наших пальцах. Мне оставалось только наблюдать за ней, разговаривать, делиться воспоминаниями и слушать её прекрасный голос, временами закрывая глаза, чувствуя излечение. Экономка Марго говорила потрясающие булочки, которые мы ели, сидя за кухонным столом, словно супружеская пара, с крепким чаем, чтобы наш диалог мог продлиться подольше. Как бы сильно мне не хотелось поцеловать её, сделать своей, я довольствовался и простыми душевными разговорами. Я правда любил разговаривать с ней и не надеяться на большее. Такие уже больше ночные разговоры были для меня на вес золота, и превосходили все жаркие фантазии, мешающие мне спокойно жить с первой нашей встречи. Я просто любил её.
Глядя в её глаза, я нередко пробалтывался о своих желаниях, но тут же переворачивал свои слова в более невинный тон. Я верил в брак брата и любимой, и не мог разрушить отношения. Я был готов быть рядом, и не мог позволить себе сделать какие-то шаги, которые повлекут за собой плачевные события. Я был готов быть просто зрителем счастливой жизни Андреа. Был, пока не застал Элизабет и Стефано в постели. Эта была звонкая пощёчина. Меня захлестнула обида за мое маленькое наваждение, и сквозь эти чувства я очевидно видел желтый цвет светофора. Был маленький шанс превратить мою безучастную безответную любовь во взаимные чувства.