– Мы никогда не проигрывали, и не собираемся сейчас! – Джон треснул кулаком по столу, а я скорчил гримасу. Не одобряю такое поведение. И вообще, уговаривают не так.
– Здорово, но я пас.
Взял вторую яблочную птицу, осмотрел со всех сторон и заметил, что одно крыло получилось никуда негодное.
– Что?! – Джон поднялся, и я уж было подумал, что он меня схватит за грудки. –Ты! Мелкий паршивец, такая честь, а ты… ты… убить тебя мало!
– Мы заплатим, если господин Ян нуждается в деньгах, – перебил Джона аксакал, и я с интересом посмотрел на него. Вот любопытно, почему все считают, что если предложить человеку денег, он с радостью побежит делать, что угодно? А если мне мало будет?
– Вот и найдите того, кто полетит за деньги.
Я отвернулся, натянув на себя покрывало и заодно активировав тепловой режим. А то что-то холодно стало. Хотя, это, наверное, Джон разозлился.
Он сдернул с меня одеяло и схватил за плечо, заставляя повернуться. Я небрежно смахнул его руку.
– В чем дело? Учебник по этикету дать? А то мало ли… правила забылись. – Я хмыкнул.
– Тогда что ты хочешь? – спросил устало Джон; я понял, что он сдался, и сел удобнее.
– Хочу работать на "Марии Александровне", – я улыбнулся, хотя не очень рассчитывал, что они сумеют это устроить.
– Серьезно? – Джон даже орать не стал, да и у аксакала глаза будто расширились от удивления. – Думаешь, тебя с такой рожей возьмут?
Я снова почесал клеймо на щеке. Да знаю, что рабов, даже бывших, почти никуда не берут. Не то, чтобы им запрещалось работать, но мало ли, вдруг беглые, потом с хозяином не расплатишься…
– Может, не возьмут, но иначе я в вашей эстафете участвовать не буду.
– Хорошо, господин Ян, мы напишем рекомендации на "Марию Александровну", – пообещал аксакал, снова поклонившись. – Простите наше удивление, но мы думали, что такой способный юноша, захочет быть патрульным галактики.
Когда-то мама тоже говорила: Ян, зачем тебе поваром на круизный лайнер? Становись патрульным, это престижно. Или в спортсмены иди…
– Ладно, – я прогнал видения хрупкой женщины в белом платье и сверкающего огнями лайнера. – Когда ваша эстафета?
Аксакал и Джон переглянулись: они явно что-то от меня скрывали.
– Через три часа, – неохотно признался Джон.
Э? Э?!
Они серьезно?
Если бы я знал заранее, то отказался! Но настоящий мужчина не берет слова назад, даже если очень хочется. Поэтому молча слез с кровати, натягивая сапоги и застегивая комбинезон до конца. Шлем мне, надеюсь, выдадут, а то я уже не знаю…