Сидящая рядом коллега хихикала в кулак.
– Кир, ты чего так переживаешь, классно же.
– Да нет, мне…Мне просто не верится! Он знаменит, он чертовски знаменит, а тут я.
– Ну и что? Это же круто! Вылечишь его, поставишь на ноги, а потом о тебе вся гильдия узнает. Отличный старт, я считаю!
– Какой старт? Я даже укол нормально поставить не могу!
– Да погоди ты, может ему ничего ставить и не придётся. Принесёшь завтрак, ласково погладишь по голове, стакан воды, сладкий сироп, а потом романтический вечер в сквере санатория.
– Ладно, может ты и права, у меня всё получится, разве что без последнего пункта. Сейчас я пойду и попробую начать с ним диалог. Он же просто мой пациент, такой же, как и все!
– Вот именно! Тебе просто нужно перестать себя накручивать.
– Всё, перестала сейчас я просто пойду и… – Кира прикоснулась к дверной ручке, после чего отпрыгнула в сторону. – Нет, не перестала.
– Иди уже!
– Да-да, всё, иду!
Нервный вздох. Девушка открыла дверь палаты и, робко шагнув внутрь, окинула взглядом своего пациента. Высокий и стройный, когда-то непобедимый волшебник, был сейчас болезненно бледен. Немного привстав на локтях, он изо всех сил старался снова не упасть на подушку, что получалось у него, к слову, не очень хорошо, а то и вовсе не получалось. Локти предательски косились и Кэтсу едва мог их контролировать, в замыленном взгляде едва читалась слегка подступающая паника. Медсестра подошла ближе, тоскливо взглянув на пациента, замечая как последние капли волнения испаряются в запахе спирта и лекарств. Да, перед ней лежит гений, но даже гениям иногда нужна помощь. Все мы одинаковые, когда больные – все мы становимся детьми. Перед ней лежит не знаменитый волшебник, перед ней лежит такой же, как все, человек. Беспомощный и раненый.
– Не нужно геройствовать, – тихо произнесла Кира, укладывая волшебника на подушку. – Как давно вы пришли в себя?
– Только что, – растеряно ответил волшебник.
– Хорошо, пусть это будет так.
– В смысле?
– Мне говорили, что вы очнулись ещё вчера и даже сумели самостоятельно сделать глоток воды. Вы, вероятно, плохо это помните.
"Помните… Помню…Я вообще ничего не помню", – Кэтсу снова охватила тревога. Он начинал приходить в себя, а память всё ещё не возвращалась. Белый, белый, ужасающий белый лист перед глазами. Белая комната, белый свет, белые руки, белые волосы медсестры. Белый. Белый. Бе…