Тогда я впервые увидел такой, черного цвета, небольшой, ящичек с крышкой. Когда крышку открыли, под ней оказался диск, на который ложилась круглая тонкая пластинка черного цвета, в центре которой была прикреплена круглой формы бумажка с надписями. В отверстие ящика вставили рукоятку из блестящего изогнутого прутка толщиной, наверное, миллиметров десять, на одном изгибе была прикреплена небольшая цилиндрическая ручка черного цвета. Когда один из парней сделал этой рукояткой несколько оборотов, я увидел, что диск с пластинкой стал вращаться. Затем на пластинку опустили блестящий рычаг, на конце которого оказалась маленькая иголка, и в этот момент пошел звук из крышки ящика. Этот звук мог быть в виде песни или просто музыки. Вот под этот музыку из патефона и танцевала молодежь деревни.
Кроме этого инструмента танцевали еще и под гармошку, когда у гармониста было настроение. Под нее еще и пели песни, а то и частушки. Текст частушек не всегда был литературным, но это никого не смущало, а некоторых даже и подзадоривало сочинить аналогичный ответ.
На этой поляне днем играли дети в различные игры, а в выходные – и взрослые.
Запомнился колодец, где брали воду деревенские жители. Деревянный сруб из бревен выступал из земли, наверное, на метр, закрывался крышкой, чтобы в воду не попадало ничего лишнего. Для поднятия воды из колодца было такое устройство, которое называлось «журавль». Устройство представляло собой врытые рядом с колодцем два столбика высотой метра полтора. Между ними вставлена длинная лесина из сосны – толщиной в комле сантиметров пятнадцать. Эта лесина соединялась со столбиками металлическим стержнем, в результате ее можно было наклонить к земле, потянув за веревку, привязанную к вершине, а если ее отпустить, то лесина возвращалась в первоначальное положение. Аналогичное устройство можно наблюдать на шлагбаумах.
К тонкому концу лесины через небольшой кусок цепи была прикреплена тонкая жердь, к которой крепилось деревянное ведро, окованное металлическими обручами. Ведро было прикреплено так, чтобы его нельзя было снять, поэтому любой прохожий, захотев попить, мог достать водички из колодца.
Колодец был любимым местом собраний женщин деревни. Из окна дома я мог наблюдать, как три или четыре женщины стоят около него и параллельно с набором воды пересказывают новости. Сейчас я могу их понять. Ведь почти весь день они заняты работой – кто в поле или на скотном дворе, да и по дому хватало дел, – и, конечно, информации никакой, а тут есть возможность узнать и самой поделиться новостями.