– Я из семьи торговца, мне двадцать три года. Жили мы в достатке: отец занимался продажей мебели, тканей, столового серебра. Мы даже имели слуг, а иногда вельможи брали у отца заем, правда, отдавали потом неохотно и долго, частями. Мне дали хорошее воспитание и определили в гувернантки к одной знатной даме. И тут вновь вспыхнула чума, в третий раз уже после злополучного сорок восьмого года. Это проклятые мусульмане завезли заразу на земли христиан, так люди говорят…
Был у меня муж. Но не успели мы с ним детей заиметь: выяснилось, что он страдает падучей, словом, припадками. Его родные таили от нас такой недуг, а потом, после венчания, как узнала я… Упадет, бывало, на пол, хрипит, бьется, пена у него изо рта… потом ничего не помнит. Врачи говорили, пройдет. Но не проходило. А люди видели это и стали сторониться нас – его, а потом и меня. Поползли слухи, что муж мой одержим дьяволом: тот, дескать, порчу напускает, поскольку муж перестал посещать шабаши и заниматься колдовством, короче говоря, нарушил заключенный с сатаной договор. К тому времени моих родителей уже не стало: обоих унесла чума. Много тогда умерло людей. Стали мы жить все хуже, все беднее становились. Тут и муж отдал богу душу: пришла я как-то домой, а он лежит в кровати, в комок сжался – и ни звука. Позвала – не отвечает. Тронула за плечо, а он уж холодный и недвижный, будто в камень обратился. Упала я от страха и лишилась чувств…
Переведя дух, Эльза продолжала. Урсула, не перебивая, молча слушала.
– Когда очнулась, не знала, что мне делать, как быть. Хотелось убежать и никогда больше не возвращаться сюда. Но надо было похоронить мужа. А потом… стало и вовсе худо. Священник отказался проводить отпевание покойного: тот был в сношениях с нечистой силой, ибо припадки – зов дьявола, забравшего себе душу. Как и все, я верила этому, и один Бог знает, чего мне стоило касаться руками окостенелого тела, чтобы вытащить его во двор. Я отвезла его к реке и опустила в прорубь. Сена унесла его. А меня с тех пор прозвали дьяволицей и шарахались, как от прокаженной.
– Видишь теперь, как легко возвести хулу на человека и сколь тяжело это опровергнуть, – назидательно промолвила Резаная Шея.
Тяжкий вздох послужил ответом на ее слова.
– Вижу… И ты прости меня, добрая женщина…