– Хорошо, спасибо, – кивнул Макс.
– И еще, Максим Сергеевич, – окликнула его Евгения, когда он уже почти вышел из кабинета, – не переживайте, подобные расстройства очень хорошо поддаются лечению.
– Буду очень надеяться. До свидания.
– Всего доброго.
Давид (так звали молодого мужчину на ресепшн) поставил штамп на протянутом Максом бланке и, по его просьбе, проводил Макса к палате, в которой находилась Диана. Та уже была переодета в светлую больничную рубашку и носки. Она сидела на полу в углу комнаты и все так же раскачивалась вперед-назад, беззвучно шевеля губами.
– Она видит меня? – спросил Макс Давида, заглядывая в дверное окно.
– Нет, не видит и не слышит. Высокий уровень звукоизоляции и зеркала Гезелла позволяют не тревожить пациентов и наблюдать за ними непосредственно из коридора.
– Зеркала кого?
– Гезелла, – Давид явно смутился и заговорил более простым языком. – Ну, такие односторонние стекла, как в детективах.
– А, понял, понял, – ответил Макс. – Скажите, куда я могу звонить, чтобы узнавать о ее самочувствии?
– Вы можете позвонить на ресепшн в любое время.
– Спасибо.
Макс еще немного постоял, наблюдая за Дианой. Затем вплотную приблизился к стеклу и беззвучно прошептал: «Я тебя люблю». Диана, будто услышав его, улыбнулась, но уже через мгновение снова погрузилась в ступор.
***
Остаток дня прошел бесцельно: Макс бродил по квартире из угла в угол, курил и не выпускал телефона из рук – ждал звонка. Ночь тоже не принесла облегчения. Несмотря на усталость, он лежал в постели без сна. Что-то, кроме явного беспокойства за Диану, не давало ему покоя. Он перематывал весь день снова и снова, снова и снова. Он вспомнил, казалось, все: цвет пижамы Дианы и цвет глаз Евгении, стрижки ее помощников, доскональную дорогу до клиники, даже запах, царящий внутри, он четко помнил. Но все равно оставалось что-то еще, что он упустил. Наконец, сон сжалился над ним, и Макс задремал. Во сне он бежал по бесконечному коридору за Дианой. Ее светлая пижама мелькала впереди, он слышал ее слабый крик о помощи. Максу казалось, что еще немного, и он догонит ее. Но с каждый новым изгибом коридора она отдалялась все больше и больше.
Дыхание у него давно сбилось, он уже не бежал – почти шел, задыхаясь, и повторял раз за разом: «Диана, Диана…». Он свернул за очередной угол и увидел, что она стоит совсем рядом. Он собрал последние силы и рванулся вперед, но понял: это всего лишь зеркало, и видел он не настоящую Диану, а ее отражение. Макс с разбегу врезался в зеркало, осколки полетели ему в лицо, он закричал и проснулся.