– «Продавцы и покупатели, – было написано на плакате, – будьте взаимно вежливы».
– …Или.
Алексеев сменил плакат: «Будешь пить молоко, будешь бегать далеко».
– …Или.
Алексеев развернул следующий: «Пива нет».
– Нет, нет, не этот!.. – прошипел докладчик.
Алексеев смешался, уронил плакат на пол и развернул другой: «Храните деньги в сберегательной кассе».
– И так далее, – сказал докладчик. – Таким образом, посетитель «Лабиринта» испытывает не только естественный интерес к отысканию выхода, но и потребляет из плакатов полезные сведения.
– Достаточно, – сказал один из присутствующих. – Это все понятно. А вот как у вас с техникой безопасности? Мало ли что там произойдет. Травмы какие-нибудь… испуги.
– Все предусмотрено, – засуетился докладчик. – Соответствующие инструкции уже разработаны, остается их только утвердить, и мы можем приступить к массовому производству «Лабиринтов».
– И что же вас задерживает?
– Ничего, совсем ничего. Сегодня в девятнадцать ноль-ноль мы выезжаем в командировку утверждать проект. Мы – это я, а также Алексеев.
Задумавшийся Алексеев подхватился с места и с шелестом развернул плакат: «Водитель, помни, тише едешь, дальше будешь».
Редко стучала машинка. В приемной стесненного в средствах государственного учреждения, скупо заставленной сугубо канцелярской мебелью, не было ничего примечательного, кроме двери. Обитая сверкающей кожей, усеянная медными шляпками гвоздей, она не имела никаких обозначений, говорящих о нраве ее обладателя, и потому говорила сама за себя. Редкий стук пишущей машинки оборвался.
За столом у окна в рабочей позе, но задумавшись, сидела молодая женщина, одетая достаточно строго, чтобы выглядеть секретаршей. Перед ней, рядом с пишущей машинкой, стояла высокая ваза с тремя гвоздиками. Несколько мгновений женщина раздумывала, потом взяла из вазы цветы, бросила их под стол в ведро для мусора и снова застучала на машинке.
В приемную заглянул энергичный пожилой мужчина и, увидев секретаршу, расплылся в улыбке.
– Можно?
Секретарша кивнула.
– Здравствуйте, – вкрадчиво сказал он, подходя к столу. – Я вам сегодня звонил, помните, насчет приема… Вот моя командировочка, отметьте, пожалуйста.
Он отдал ей командировочное удостоверение и оглядел приемную.
– Скажите, а человек по фамилии Алексеев не приходил? Это мой, так сказать, коллега. Мы вместе приехали. Нет? Как же так… – он посмотрел на часы и недовольно покачал головой. – Нехорошо, нехорошо это. Понимаете, мы с ним в разных местах остановились, а встретиться должны были здесь. И вот пожалуйста. А ведь я ему говорил, предупреждал. Так нет. Опаздывает. Но это ведь еще не страшно, да? Чуть позже, чуть раньше, главное, чтоб вообще пришел. Здесь сесть можно? Тогда я, если позволите, сяду, подожду.