Вооружившись этой правильной мыслью, спускаюсь вслед за ним, посматривая вниз. Тёплый вечерний ветер раздувает почти высохшие волосы, которые без конца попадают в рот, и я сожалею, что не прихватила заколку или резинку для волос. Не хватало ещё намотаться ими на перекладину и дать Пирсу новый повод для насмешек.
Продолжая перебирать руками и ногами, размышляю о сегодняшнем дне. Такое чувство, словно жизнь надо мной глумится за какие-то промахи. Всё пошло наперекосяк с утра пораньше, начиная с принудительного зачисления в Колумбию и заканчивая хождением по зарослям не в том месте и не в то время. Знаю, что сказал бы Дэниел на это: «всё из-за твоей фотографии».
Дэниел…
Я должна позвонить ему и всё рассказать. Возможно, спрятаться у него будет лучшим вариантом. Он – мужчина! И не даст меня в обиду. Адриану с маленькой Лианой я ни за что не стану подвергать опасности. Доминика нет в стране, а больше мне некуда податься. Они – самые близкие люди, которым я могу доверять.
Стоит ногам коснуться асфальта, моя ладонь снова оказывается в ладони Кайдена, который тут же тянет в сторону, противоположную от метро и центральной улицы. Семеню за ним, не успевая в такт с его широкими шагами, и принципиально молчу, не задавая вопросов. Я сама не хочу с ним говорить, а не смиренно выполняю его указ. И плевать, если он считает иначе.
Чёрный Jeep, припаркованный в соседнем переулке, приветливо пикает и мигает фарами при нашем приближении к нему.
– Садись внутрь, – командует Пирс, выпуская мою руку, и я, не переча, топаю к другой двери.
Забираюсь в салон по-прежнему тихомолком и напускаю на себя максимально равнодушный вид, в то время как он за считанные мгновения заводит машину и даёт по газам.
– Всё, можешь говорить, – выдаёт Кайден, когда нас тормозит красный свет светофора.
Мне хочется задать миллион вопросов, не меньше, но я, какого-то чёрта, не могу ничего поделать с той уязвлённой девочкой, что насупилась глубоко внутри, скрестив руки.
– Больно? – Едва уловимое касание моей щеки вынуждает вздрогнуть. От сумятицы в мыслях я и позабыла о том, что меня ударили.
Ценю, конечно, его беспокойство, но что-то он припозднился. Щёку слегка саднит, но терпимо. Ушибленный лоб болит куда сильнее.
– Жаль, что тебе пришлось это пережить, но я не мог вмешаться раньше.