Способность к полету у местных обитателей отсутствовала вообще, и в этом смысле их мир напоминал мир человеческий. Жители града были в основном похожи на людей. Впрочем, среди носящих робу попадались экземпляры, сравнимые с образами монстров, уродцев, иногда фантастических. Однако это были все-таки бывшие люди, просто облик их по каким-то причинам сильно поменялся. Комаров, который немного приобщился к живописи и которого его знакомые галеристы одаривали альбомами по искусству, – усматривал в некоторых узниках подобие персонажей Иеронима Босха. Но встречались и такие, на фоне которых воспаленная фантазия Босха выглядела сущим ребячеством. Служители отличались от узников формой одежды и свободными движениями, они вели себя развязно и жестоко по отношению к подопечным.
Постепенно Комаров изучал подернутый дымной пеленой город-лабиринт и многое в нем понимал, но поначалу он казался запутанным и совершенно недоступным для ориентации хаотическим нагромождением этажей, секций, переходов, связанных между собой с помощью разветвленной системы лифтов. Всякое движение внутри лабиринта между его ярусами было возможно только на разнообразных лифтах, беспрестанно снующих вверх и вниз. Вся суета так или иначе вращалась вокруг разнообразных по своей геометрии лифтовых холлов, этих узлов сообщения с другими частями сверхгорода. Вход на технические лестницы через люки допускался категорически только для служебного пользования.
Имелось несколько специальных ярусов, в которых помимо вертикальных лифтов работали еще и горизонтальные. Именно с помощью них обитатели города могли попасть, к примеру, из сектора «19» в «58» или обратно. Горизонтальные направления лежали не в одной плоскости, а в нескольких, образуя пять осей или веток внутри города. Это сильно затрудняло во многих случаях понимание порядка нумерации самих отсеков, так что только по прошествии долгого времени эта нумерация становилась чем-то очевидным для узников.
Горизонтальные лифтовые пути были не сквозными, приходилось делать множество пересадок, если кто-то перемещался в отдаленный сектор. Трудность задачи усугублялась тем, что лифты часто не подчинялись командам на приборной панели и останавливались в произвольном порядке. Чтобы совершить пересадку, нередко приходилось долго кататься на одном лифте вверх и вниз, пока методом тыка не окажешься в нужном отсеке. Удача попасть в него с первого захода была сродни выигрышу в рулетку.