Недовольно фыркнув всего раза два-три, – тем самым установив рекорд по сдержанности – я покинула здание клуба, направившись в издательство. Передо мной стояла еще одна нелегкая задача: уговорить отца напечатать хотя бы несколько статей о «Каймане». Но это было уже куда проще.
Всем известно, что отцы влюблены в своих дочерей до нездорового безумия. Вот и мой папочка был в некоторой степени безумен от любви ко мне. Все детство он потакал моим капризам, взращивая во мне монстра. Монстр вырос – капризы тоже. Отец страдал от капризного монстра, но по-прежнему любил его без памяти (хотя последние годы, мне кажется, делал вид, что любил). Да и к тому же актерский талант никогда меня не подводил. Самое действенное оружие (практически летальное, крупнокалиберное, дальнобойное) – слезы. И как бы папа не артачился, стоило смахнуть соленую каплю со щеки, как его мужское черствое и ледяное сердце таяло прямо на глазах, смягчаясь. Вот и в этот раз вооружившись до зубов, я отправилась к отцу.
Первые полчаса он изображал из себя строгого редактора, затем – такого же строгого отца, после стал больше походить на папу, но все еще не очень сговорчивого и доброго. «Ну сам напросился», – подумала я, всхлипнув от фальшивого отчаянья. Всего один залп – и безоговорочная капитуляция, сдача в плен и легкая победа (но, как говорится, легких побед не бывает!).
Понедельник. Вечер. Я с гордо поднятой головой вошла в теплое помещение клуба и, заприметив внимательно наблюдающего за мной охранника, – абсолютно незнакомого, лысоватого и видимо напряженного, походившего на цепного пса, – покрутила перед его серой морщинистой физиономией новеньким пропуском. Мужчина для чего-то раздул ноздри, словно пытался уловить запах свеженькой синей печати, и, скорчив неприятную гримасу, устранил предо мною преграду в виде турникетной трубы.
Администратор «Каймана» познакомил меня с Яном Ветровым – старожилом клуба. Он был старшим тренером, и знал каждого бойца лично, поэтому уверенность в том, что знал он и Данилу тоже, воодушевляла. Ведь избрание верного пути для движения к желанной цели являлось приоритетом, так как движение по пути ложному только бы попусту тратило ценное время, которого у меня оставалось все меньше и меньше. Ян – довольно-таки общительный мужчина средних лет, но крайне осторожный в выборе тем для разговоров и очень разборчив в вопросах, на которые готов был давать ответы. Некоторые – особенно неудобные – вопросы оставались и вовсе без внимания, некоторые удостаивались сухих кратких ответов, а вот на приятные – непосредственно касающиеся его работы – он отвечал вполне охотно и даже порой крайне эмоционально, но, как правило, эти вопросы были заданы мною лишь для того, чтобы не вызвать подозрений, поэтому ответы я слушала не особо внимательно и без особого интереса.