Полутропа, полудорога, по которой я ехал, пролегала по холмам, переваливая с одного на другой, и шла недалеко от берега, открытого уже ото льда, синего Японского моря. В феврале обычно начинаются оттепели и зимний лед относит от берегов. В море плавали отдельные льдины, на которых мирно лежали кое-где старые нерпы (род тюленей). Нерпы в это время щенятся, и в бинокль около некоторых из них можно было рассмотреть детенышей. Охота на нерп очень увлекательна, но часто сопряжена со страшным риском для охотника, ввиду неожиданных весенних шквалов. Об этой охоте я расскажу в дальнейшем в отдельной главе.
Перевалив последовательно пади Табунную, Смежную, Замочную и Опасную, я доехал до Горелой, отстоявшей от нашей усадьбы на верст шесть. Отсюда и повернул направо, чтобы вершинами падей начать охоту в направлении к дому, так как ветер с севера дул мне прямо в лицо, а это является непременным условием каждой зверовой охоты. Ведь большинство зверей при самом легком ветре чуют запах человека на расстоянии версты и, конечно, успевают скрыться раньше, чем охотник может их обнаружить. Необходимо добавить, что, несмотря на прекрасное зрение, часто зверь в чаше не может решить – идет ли к нему охотник, или какой-нибудь зверь, что иногда дает охотнику шансы на успех. Если же зверь почует запах охотника, тут уже сомнений не бывает, и быстрые ноги служат ему спасеньем.
Мой Лялька, на котором я ехал в это утро, был особенно чуток и беспокойно прислушивался к каждому шороху, видимо, вспоминая вчерашнюю стойку барса. Вначале мне не везло. Козы дважды мне попадались, но находясь в чаше, обнаруживали меня прежде, чем я мог их заметить, и убегали. К огорчению для этих грациозных животных их верной защитой являются только ноги, которыми руководят поразительный слух и приличное зрение.
Все же, проездив по горам до часу дня, я выполнил задание, добыв трех коз. Порядком проголодавшись, но с сознанием выполненного «урока», я решил вернуться домой обедать. После стрельбы по козам у меня в маузере осталось всего два патрона, и я, не пополняя магазина, надел ружье за спину и по утренней тропе направился домой, не ожидая встретить по дороге ничего интересного. В этом я позже сильно раскаялся и после нижеприведенного случая никогда в жизни не носил на охоте или при возвращении с нее ружья с непополненным патронами магазином. Зверовый охотник должен, учитывая всякую оплошность, стараться не быть рассеянным и никогда ее больше не повторит. В девяти из десяти несчастных случаев мы бываем виновны сами.